Наши друзья

[Durarara Festival]

Баннеры дружественных нам сообществ:

запись создана: 07.02.2011 в 12:59

@темы: административное

---

Награждение

[Durarara Festival]

Прежде чем огласить результаты фестиваля, администрация хотела бы поблагодарить всех тех авторов, которые прислали свои работы на заключительный фестиваль, проводимый в этом сообществе. Огромное вам спасибо за ваш труд и за то, что не остались равнодушными к нашему мероприятию.

Вашему вниманию мы предлагаем список участников:

Работа №1 — Сугробы и автомобиль — PostScriptum357
Работа №2 — Праздник к нам приходит… — *ShinizL*
Работа №3 — Подарок — Барс пятнистый и с хвостом
Работа №4 — Константа Икебукуро — Kassielle
Работа №5 — Как приручить мужчину — Rudaxena
Работа №6 — Предновогодние невзгоды — Shagero Alled
Работа №7 — Любить — Кутх
Работа №8 — Children — [borsh birthday]

Победителями конкурса являются:

<a href="http://pay.diary.ru/~durarara-festival/p170570063.htm" target=_blank><img src="http://static.diary.ru/userdir/2/2/4/8/2248147/72836061.jpg"></a>

<a href="http://pay.diary.ru/~durarara-festival/p170570225.htm" target=_blank><img src="http://static.diary.ru/userdir/2/2/4/8/2248147/72836087.jpg"></a>

<a href="http://pay.diary.ru/~durarara-festival/p170570002.htm" target=_blank><img src="http://static.diary.ru/userdir/2/2/4/8/2248147/72836112.jpg"></a>

<a href="http://pay.diary.ru/~durarara-festival/p170569863.htm" target=_blank><img src="http://static.diary.ru/userdir/2/2/4/8/2248147/72836098.jpg"></a>

Администрация от всей души хотела бы также поблагодарить тех авторов, которые активнее всего участвовали в фестивалях, ими являются:

Kassielle и Барс пятнистый и с хвостом

<a href="http://pay.diary.ru/~durarara-festival/" target=_blank><img src="http://static.diary.ru/userdir/2/2/4/8/2248147/72836403.jpg"></a>

<a href="http://pay.diary.ru/~durarara-festival/" target=_blank><img src="http://static.diary.ru/userdir/2/2/4/8/2248147/72836395.jpg"></a>

Администрация Durarara Festival прощается со всеми авторами и читателями и желает всем всего наилучшего!

@темы: Зимний фестиваль

---

Голосование за лучшие работы

[Durarara Festival]

Итак, все работы выложены, теперь можно начинать голосование за лучшие работы Зимнего Фестиваля.

Голосовать может любой желающий ― от своего имени, конечно же, анонимные голоса будут удаляться модераторами тут же. Авторы фанфиков также могут принять участие в голосовании, однако не имеют права голосовать за собственные работы.
Читателям нужно выбрать три лучших фанфика. Хотим обратить внимание, что важно проголосовать именно за три работы. В случае, если вы проголосуете, например, за две или четыре, ваш голос учитываться не будет.

Форма для голосования:

3 балла ― Работа №...
2 балла ― Работа №...
1 балл ― Работа №...

Убедительная просьба голосовать именно таким образом. Этим вы облегчите нам процесс подсчета голосов.

Голосование продлится с 17.12 по 21.12 включительно. Оглашение результатов и награждение пройдут 24.12.
Голосовать можно только в комментариях к данному посту.
Просим обратить внимание: бетам нельзя голосовать за те работы, которые они бетили!


Имена авторов, их бет и гамм будут оглашены после окончания голосования и подведения итогов фестиваля.

Окончательный список работ выглядит следующим образом:

Работа №1 — Сугробы и автомобиль (Кёхей Кадота, Сабуро Тогуса, Эрика Карисава, Уолкер Юмасаки; G)
Работа №2 — Праздник к нам приходит… (Шинра, Селти, Кадота, Изая, Шизуо, Эрика; G)
Работа №3 — Подарок (Намие, Изая, Сейджи, Мика; G)
Работа №4 — Константа Икебукуро (Саймон, Денис, Шизуо, Изая, Ворона, Том, Кида, Анри, Микадо; G)
Работа №5 — Как приручить мужчину (Сейджи/Мика, Шизуо, Намиэ; PG-13)
Работа №6 — Предновогодние невзгоды (Касука Хейваджима, Шизуо Хейваджима, Изая Орихара; G)
Работа №7 — Любить (Анри, Шизуо, Микадо и Сайка; PG)
Работа №8 — Children (Шизуо, Изая; PG-13)

запись создана: 17.12.2011 в 19:42

@темы: Зимний фестиваль

---

Работа №8

[Durarara Festival]

Название: Children
Персонажи: Шизуо, Изая
Рейтинг: PG-13
Жанр: Ангст, Психология, POV.
Дисклеймер: Все принадлежит Рьего Нарита.
Саммари: Мы оба были лишь детьми, которым нравилось играть в свои маленькие детские игры.
Авторские примечания: Текст был написан под впечатлением от песни "Nick Cave & The Bad Seeds - O Children". К тексту песни отношения не имеет, но вдохновение брал оттуда)
AU семейной жизни Орихара. Чисто авторское видение.
Размещение: не разрешаю брать

Фанфик был написан на Зимний фестиваль

Не то, чтобы я правда его ненавидел.
Просто однажды я узнал, что вся та боль, от которой мучились близкие мне люди, была причинена им.
Я просто не сдержал себя.

Конечно, интуитивно я понимал, насколько темны те дела, что он проворачивает за спинами своих любимых людей, но то, как близко его грязные руки подобрались ко мне, я не замечал до последнего момента.

Это было последней каплей. В тот вечер я принял решение, что убью Орихару Изаю.
В тот вечер, когда я узнал, что все это время он прятал у себя голову Сэлти.

Во мне закипала неудержимая злость, когда я видел, как трясутся руки безголовой байкерши. Она допустила целую кучу орфографических ошибок, пытаясь напечатать мне то, о чем не могла сказать. Я был уверен, что девушка плакала, когда я читал о том, как она получила письмо от Орихары. Письмо, которое содержало всю правду о пропавшей голове Даллахан.

Мне до сих пор неясны причины, почему Изая рассказал об этом сам. Сейчас я думаю, что он хотел таким образом разозлить Сэлти, ибо надеялся, что ее гнев разбудит голову скандинавского духа. Разумеется, он должен был понимать, что после такого заявления жить ему останется недолго, и эта его решимость напугала меня. Но в тот момент, когда я, блуждая по городу, выискивал в темноте капюшон со светлым мехом, причины, казалось бы, безрассудных поступков информатора беспокоили меня меньше всего. Жажда мести, казавшаяся мне потребностью восстановить попранную справедливость, захлестнула меня с головой. Закуривая уже четвертую по счету сигарету, я размышлял о том, как лучше спрятать улики, что останутся после моего преступления. Да, я решился на убийство. Мне было не страшно. Раньше меня могли беспокоить трения с полицией и вытекающие из них последствия, но теперь, когда такая ужасная правда стояла перед моими глазами и мешала спокойному сну, это отошло далеко на второй план. Изая - злокачественная опухоль в организме моего города. И я ее уничтожу.

Еще будучи в Икебукуро, я приобрел пару белых тканевых перчаток - чрезмерная осторожность не будет лишней, думалось мне. А отпечатки моих пальцев, ненароком оказавшиеся на теле Изаи - плохой аргумент в пользу моей невиновности. Поэтому я старался максимально обезопасить себя и избавиться от неприятных последствий. Способ убийства я выбрал предельно простой: будет достаточно того, чтобы хорошенько ударить его по голове чем-то тяжелым. Причем нужно быть максимально аккуратным и правильно рассчитать силу, что бы условия убийства выглядели легко выполнимыми для любого нормального человека. Если же я переборщу с силой, то будет очевидно, что такая работа может быть выполнена только сверхсильным человеком. А сверхсильный человек - это кто? Я.

С телом проблем быть не должно. Я выброшу его в ближайший водоем, и, возможно, еще несколько дней его не обнаружат. У меня даже была идея привязать груз к его телу, что бы оно оставалось на дне как можно дольше.

В тот момент, когда я скитался по улицам Синдзюку, пытаясь вспомнить еще какие нибудь детали, за которыми нужно будет проследить, мне на глаза попалась тонкая, едва заметная тень. Безликий силуэт, эдакая гибкая, изящная птица, взмахнул широкими крыльями и взлетел над сырой землей. Я метнулся за ним, желая поймать это удивительное видение, но дикий нрав не спешил отдаваться в чужие жадные руки. Он мчался, словно быстрейшая рысь, свободно паря над асфальтом, и сверкая своими яркими, цвета запекшейся крови и чистейших рубинов, глазами.

Черный Журавль, Орихара, был прекрасен в своей последней игре. Его острые крылья разрывали ночной воздух, а сердце колотилось так сильно, что вибрации охватили все пространство вокруг, и я чувствовал эти удары внутри своей груди. Сильная птица не чувствует страха, она еще не понимает, что на нее охотятся в последний раз. Грудь и спина Журавля изгибаются грациозно, хрупко, и в тоже время как-то угловато, он смело размахивает крыльями, отталкиваясь от земли и взмывая в небо. Птица не знает, что уже через несколько минут она будет трепыхаться в грубых руках своего убийцы, разрывая горло предсмертными хрипами, а ее красота сгниет в глубинах Токийского залива.

И поэтому я не могу сомневаться в искренности того удивления, что застыло в горячих алых глазах, когда мои пальцы сомкнулись на хрупкой шее Изаи. Хриплое "Шизуо...", вырвавшееся из сжатого горла, наполнено таким неподдельным отчаянием и непониманием, что мне хочется ослабить хватку, хитро улыбнутся и крикнуть: "Шутка, Изая-кун!". Затем отойти на пару шагов, развести руки в приглашающем жесте и ждать его нахальной улыбки в ответ; смотреть на то, как он изящно поворачивается, как развеваются полы его куртки, когда он бежит, и погнаться вслед, размахивая дорожным знаком и разрываясь таким счастливым "Изааааааая-кууун!".

Но я не могу, потому, что понимаю: нам больше нельзя продолжать нашу игру. И он тоже это понял.

* * *

Вы удивитесь, когда я скажу, что эту игру длиною в жизнь предложил Изае именно я.

Это произошло через несколько месяцев после того, как мы познакомились. Случилось так, что я получил очередной выговор за порчу школьного имущества, и в наказание меня заперли после уроков в пустом кабинете, наедине с целой горой дополнительных заданий. Когда я стал старше, я понял, насколько ценны для меня были эти наказания: в самом деле, я был до невозможности ленив во всем, что касалось учебы, и не имел никакого желания браться за уроки. А тут, стало быть, приходилось. Сейчас мне кажется, что только благодаря этому я и сдал экзамены, и я мысленно благодарю старенького Акиру-сенсея каждый раз, когда вспоминаю об этом. Но в тот злополучный день, который стал переломным моментом в моей жизни, я еще был совсем ребенком, и к дополнительным занятиям относился со всей той ненавистью, которую могла вместить в себе душа шестнадцатилетнего школьника. И как раз в тот момент, когда мои мысли занимала тяжелая задача по стереометрии, перед глазами появился еще один объект моей жаркой ненависти. Развалился на учительском столе, рот разинул и начал нести всякую ересь в своем духе. Аж уши вянут от его болтовни. Я работать пытаюсь, а он на душой стоит, тараторит, издевками сыпет, да ухмыляется, гаденыш, так, что хочется ему эту улыбку вырвать и зашить нитками то, что останется от рта.

Про нитки - это я хорошо сказал. Надо будет запомнить и как нибудь воплотить в жизнь.

В классе, кроме меня и Орихары, больше не было ни души. Рядом с ним меня трясло от злости, я сжимал и разжимал кулаки, разрываясь от собственного бессилия. Мой последний срыв закончился для меня весьма плачевно, поэтому Акира-сенсей предупредил, что еще один промах, еще один сломанный стол или искалеченный ученик - и даже у доброго директора Накамуры кончится терпение. Против своей воли я вынужден был терпеть присутствие Орихары, даже если у меня чесались руки вышвырнуть его в окно. А Изая, явно прочувствовавший все тонкости сложившейся ситуации, не боялся меня дразнить, зная, что я все равно не смогу причинить ему вред.

И как-то так получилось - мы и сами не сразу поняли, только услышали, как звонко хлопнула дверь нашего кабинета. Наверняка кто-нибудь из учителей проходил мимо и, решив, что в кабинете никого нет, закрыл его. Изая дернулся и резко повернул голову к двери, надеясь, что уши его обманули. Но нет, дверь действительно заперта. Я пригляделся к лицу Орихары и удивленно захлопал глазами: таким бледным я его еще никогда не видел. И куда подевалась его вечная насмешливая улыбка? Словно она стекла с лица, растворившись в той тишине, которую оставил после себя хлопок двери.

Изая бросил на меня озлобленный взгляд, сравнимый с глазами молодого хищника, попавшего в засаду. Вероятно, он подумал, что меня сейчас же захлестнет жажда крови и жить ему остается недолго. Я же, наоборот, успокоился и приобрел уверенность в себе.

- Боишься, кровосос?
- Умолкни.

Он дергал ручку двери. Выглядывал в окно. Кричал. Со стороны Орихара казался вполне спокойным и собранным, но я видел, как из-под трескающейся маски сосредоточенности просвечивается его раздражение. Невольная улыбка расплывалась по моему лицу, пока я наблюдал такого непривычного мне Изаю. Его тонкие губы сжались в ломаную линию, глаза метались по классу, словно пытаясь найти то, что спасет его из неприятной ситуации, ладони нервно потирали запястья. Спустя десяток минут он успокоился (сомневаюсь, конечно, что это состояние можно было назвать спокойствием, но, как никак, все познается в сравнении) и устало плюхнулся на стул перед моей партой.

- Шизу-чан, мне скучно.

Я удивленно повел бровью.

- Мне станцевать?
- Поиграй со мной.

Несколько секунд я ошеломленно смотрел на Изаю. Он выглядел истощенным и сухим, как забытая на подоконнике фиалка, которую не поливали неделями. Острые плечи опущены, спина изогнута дугой, словно она придавлена непомерной тяжестью, и кажется, будто еще чуть-чуть - и я услышу хруст сломанного позвоночника. Под глазами залегли глубокие тени, из-за которых лицо юноши напоминало неживую гримасу, но, возможно, это была лишь игра освещения. Те несколько мгновений, когда я любовался им - да, именно любовался! - в его пустом взгляде отражалось кремово-оранжевое небо, но даже уходящее солнце не оставляло блеска на потухших матовых радужках.
Уставший Орихара был красивым, но он ужасно пугал меня тем, что отличался от того Изаи, которого я знал.

Это видение пропадало вместе с уходящим солнцем, лучи которого все реже касались нашего окна, и вскоре передо мной вновь сидел мой старый знакомый враг, с прямой спиной, почти бодрый и умеющий держать себя в руках.

Я не собирался помогать ему. Просто тогда меня что-то кольнуло, там, под ребрами.
Но не мог же я испытывать жалость к Изае, нет.
Просто занятия закончены, а заняться и вправду нечем.

Я вырвал пару листиков из тетради и принялся расчерчивать на них квадратные поля с цифрами и "республикой". Орихара презрительно приподнял брови, когда я протянул ему один из листков.

- Это Морской Бой, - пояснил я. На что он лишь звонко рассмеялся.

- Шизу-чан хочет, что бы я игрался в какую-то там детскую игрушку, интересную только его одноклеточному мозгу?

У меня аж карандаш в руках треснул - так сильно я стиснул пальцы от злости. Ну конечно же, как я мог забыть, что это все та же дрянь, Изая, которая не умеет себя вести и постоянно раздражает меня одним только своим видом. Я скомкал бумажки и хотел уже выбросить их, когда тонкие и прохладные пальцы очень мягко взяли мою руку.
У Орихары была теплая, непривычно приятная улыбка. Он разворачивал клетчатые листки на своих коленях, делая это так аккуратно и заботливо, словно гладил котенка. И с той же миролюбивой улыбкой протянул один из них мне.

Гаденыш таки умел играть в Морской Бой. Даже лучше, чем мне казалось.
Это дрянь обыграла меня трижды.

В тот день я таки выломал классную дверь.

* * *

Днем позже я нашел его на крыше, в том самом месте, куда по привычке ходил курить. Он сидел на самом краю, возле бортика, оберегающего неразумных школьников от падения с головокружительной высоты, и спиной к двери, ведущей на чердак. На его коленях лежало несколько листиков с расчерченными полями. Молча, не оборачиваясь, он протянул в мою сторону один листок.
Тепло улыбаясь, я взял его и присел рядом.
И мы сыграли снова.

Как бы там ни было, а этот случай послужил началом отличной дружбы.
Той, о которой я до сих пор тоскую и сожалею.

* * *

Мы с Изаей все больше времени проводили вместе. И буду с вами откровенен: рядом с Орихарой я чувствовал себя счастливым. Мне нравилось то, что он понимал меня, как никто другой, и не испытывал передо мной страха. Возможно из-за того, что сам был таким, как я: отчужденным, отличающимся от остальных, непонятым и нелюбимым. Не то, чтобы я мог назвать его действительно хорошим и надежным другом, которому можно было довериться в трудную минуту, но он был именно таким человеком, с которым мне было интересно и уютно. Исчезло то уныние и напряжение, которое возникало каждый раз, когда я приходил в школу. Можно сказать, что Изая скрасил мою скучную школьную жизнь, как яркое цветастое пятно украшает черно-белый холст. Мне нравилось то внимание, которое он уделял мне, даже тогда, когда оно было негативным. Орихара продолжал подтрунивать надо мной, и мы сражались, как два заядлых противника, подсчитывая победы и поражения, проводя свою особенную, интереснейшую игру. Мы даже шутили, пользуясь знаменитой фразой из "Морского боя", каждый раз, когда соперник оказывался хитрее. Каким-нибудь непримечательным школьным утром, зайдя в класс и получив по голове ведром с ледяной водой, я ухмылялся, злобно и хитро, словно уже придумал, как отомстить подлецу за то, что благодаря его стараниям я буду сидеть на занятиях мокрый, и тихо шептал: "Ранил".
Изая всегда ухмылялся в ответ, говоря тем самым: "Давай, я хочу посмотреть, что ты можешь этому противопоставить". И что мне нравилось в нем больше всего, так это то, что, несмотря на ухмылку, которую он старался сделать как можно более хищной и кровожадной, глаза его всегда светились яркой, солнечной радостью, которая бывает только у совсем маленьких детей, чье счастье покамест так просто и неповторимо.

Собственно, мы оба были лишь детьми, которым нравилось играть в свои маленькие детские игры.

* * *

Во время летних каникул, когда мы с семьей отдыхали за городом, на речном пляже, я наткнулся на Орихару. Он пришел сюда с матерью и двумя маленькими сестрами, о существовании которых до сегодняшнего дня я даже не догадывался. Да я бы его даже не узнал и не заметил, если бы не горсть песка, которая внезапно прилетела мне в затылок. За спиной послышался заливистый смех и радостное "ранил?", после чего Изая встретился с моим весьма недоброжелательным взглядом и с воплями рванул в воду.

Мы с Каской соорудили крепость из песка и затеяли войну с семейством Орихара. Пока наши матери обсуждали кулинарные хитрости и проблемы японского образования, мы швырялись друг в друга песком, брызгались и носились по пляжу, как угорелые. Я в очередной раз загнал кровососа в воду и швырнул песчаным комком в лохматую черную макушку. Изая булькнул что-то нечленораздельное и исчез под водой.
Недолго я наслаждался победой. Ровно до того момента, пока не сообразил, что черноволосая голова уже длительное время не показывается из воды.
А бросок-то у меня неслабый. Ведь он мог и сознание потерять.

Я успеваю броситься в воду до того, как эти мысли проскальзывают в моей голове. Открываю глаза и, не обращая внимания на неприятное пощипывание, пытаюсь осмотреться под водой. Когда мой взгляд ловит неподвижную тень, мерцающую всего в паре метров от меня, в мыслях проясняется, и нахлынувшая было волной паника потихоньку утихает.

Я испугался настолько, что выпустил весь запас кислорода из легких, пытаясь закричать, когда почувствовал, как что-то холодное вцепилось в мою руку. Я даже не успел никак отреагировать, а "что-то" уже тянуло меня за собой, на поверхность.

Изая смеется мне в лицо, смакуя мой испуг и удивление. И улепетывает: быстро и неожиданно, не давая мне времени опомниться.
От смертоубийства меня отговорили родители.

* * *

Полтора года. Восемнадцать незабываемых месяцев, проведенных вместе с Орихарой Изаей, пролетели стремительно и быстро, словно яркий луч света, но я в деталях помню каждый день рядом с ним. Тяжело поверить, но я так сильно к нему привязался, что уже не мог ходить в школу, если не был уверен, что там меня встретит наглая, но такая родная и привычная мордочка моего друга и соперника. Я мог простить ему все, что угодно: испачканную мелом одежду, надпись "Izaya was here" шариковой ручкой на моем лице, даже царапины, оставленные его ковырялкой на моем теле во время наших шуточных драк. Мы настолько сблизились, что мне казалось, будто я действительно люблю его. Знаете, как любят маленького, вредного, пакостливого младшего брата, на котором срываешься чуть ли не каждый день, но как только доходит до дела, готов за него набить морду любому придурку, осмелившегося обидеть моего братишку.

У меня есть вредный и пакостливый младший брат, так что я знаю, о чем говорю.

* * *

Утро накануне Нового Года встретило Икебукоро обильным снегопадом. Я шагал к дому Орихара, перепрыгивая через огромные белоснежные сугробы, и невольно любовался тем, как празднично и ярко они блестят на солнышке. Фигурка будущего информатора маячила в окне, выглядывая на улицу, и пряталась обратно, ежась от холода. Я встал под его балконом и, заорав на всю улицу "Блоха-а, выполза-а-ай!", помахал мальчишке рукой. Он тихонько засмеялся, помахал в ответ и торопливо кивнул, после чего исчез в своей квартире. Через пару минут он, закутанный в пуховик, подаренный сестрами, в смешной шапке и с цветным пакетом в руках, стоял передо мной.

- С наступающим, Шизу-чан~, - он протягивает мне незамысловатый пакетик, перевязанный праздничной лентой, и хитро, но очень красиво и искренне улыбается.
И я улыбаюсь ему в ответ, укладывая в его маленькие замерзшие ладошки завернутую в яркую упаковку книгу. Я безумно радуюсь тому, что я сейчас здесь, рядом с ним, и мне становится невыносимо хорошо, на меня давит атмосфера праздника, и я, разводя руки, заключаю в свои объятия хрупкое, вечно замерзшее тельце, с твердым желанием отогреть его своим теплом.

Орихара был необычайно искренен в этот вечер. Мы забрели в небольшое кафе рядом с его домом и несколько часов наслаждались сладким кофе, пирожными и теплой беседой. Изая смеялся над моим пристрастием к сладостям, но при этом всегда требовал, что бы я угостил его тем, что кушаю сам. Мы говорили о книжках, которые он любит едва ли не так же, как людей, о наших одноклассниках, вспоминали все шутки, которые придумали в этом году, говорили о манге, о болезнях, о девушках, о грустном сюжете вот-того-не-помню-как-называется-фильма-но-он-меня-так-впечатлил-что-я-чуть-не-расплакался, о собаках, рыбах, рыбьих глазах, которых так боится Орихара, обсуждали младших сестер и братьев. Изая рассказывал мне о своем отце, который со скандалом ушел из семьи полтора года назад, и я вдруг вспомнил тот день, в который я впервые пожалел Изаю, в который появились зачатки нашей дружбы, и...
- Ты хочешь сказать, что в тот вечер...
- Знаешь, мне было очень грустно и даже немного больно. Я понимаю, это было весьма эгоистично - оставить одних маму и сестричек, но мне так хотелось побыть наедине с собой... А разве школа в послеобеденное время - не идеальное место для уединения?
- Зачем ты пришел ко мне в класс?
Изая смотрит мне в глаза и виновато улыбается, и в этот момент он похож на шкодливого, но очень милого котенка.
- Мне хотелось утешиться, Шизуо, - в моем взгляде мелькает заинтересованность, ведь я редко слышу, как он называет меня полным именем. - А люди - лучшее средство от боли и скуки, разве я не прав?
И смеется - легко и заливисто, словно только что рассказал очень веселую шутку, а не делился со мной одним из самых тяжелых моментов своей жизни.
А у него такой заразный смех. Я не удержался и захохотал вместе с ним.

Он смеялся и тогда, когда мы говорили о моих провалах на любовном фронте, когда вспоминали все его издевательства надо мной и подводили итоги в нашей игре.

Мне не хотелось с ним прощаться. Хотелось забрать его к себе домой и провести эту Новогоднюю ночь вместе, но, увы, нельзя было, посему я чувствовал легкую обиду и грусть за то, что должен его оставить. Мы обнялись в последний раз и, радостно улыбаясь, пожелали друг другу счастья в наступающем году.

* * *

Больше никогда я не видел той искренней и радостной улыбки на лице Орихары Изаи.

Конечно, он улыбался и дальше, той же нахальной улыбкой, какой встречал меня весь прошлый год, но теперь она выглядела по-настоящему устрашающе.

Тот детский радостный блеск в его глазах, который я так сильно любил, бесследно исчез. В багровых радужках отныне плескались боль, отчаяние и злоба.

Несколько недель он просто игнорировал мои попытки поговорить с ним и выяснить, в чем дело. А потом снова начал доставать и насмехаться. Что правда, это уже не было похоже на те дружеские подколки, которые веселили нас раньше.
Я бесился дико, но прощал.

Аж до того момента, пока я не оказался за решеткой по обвинению в изнасиловании.

* * *

Не было больно, не было обидно. Во рту был неприятный привкус горечи, но я решил, что в этом виноват табак.
Стоя под вечерним небом у ворот полицейского участка, я выкуриваю уже четвертую сигарету и не думаю ни о чем. Я просто выдыхаю это в темноту ночи, вместе с сигаретным дымом, и никто не слышит моего прощального слова в этой игре.
- Убил.

* * *

Я не хотел его убивать.
Я хотел, чтобы он просто исчез.

Не сбежал в Синдзюку, время от времени заглядывая в мой район и мучая детей своим обществом, а действительно исчез. Чтобы никогда больше мысль о нем прежнем не мучила меня, чтобы больше не летали по Икебукоро дорожные знаки. Чтобы я больше никогда не выходил из себя.

Я ведь даже ударить его толково не могу. Не потому, что не могу догнать, - просто боюсь. Руки все еще помнят, какое хрупкое у блохи тело, и как легко его сломать одним неосторожным движением.
И как бы я его ни ненавидел, мне все равно будет страшно смотреть на то, как сломается тело этой гордой птицы.
Черного Журавля.

Я не помню, откуда взялось это прозвище. Но ассоциация стойкая. Орихара всегда напоминал птицу - гибкую, изящную, легкую в словах и действиях. За ним приятно наблюдать даже тогда, когда он пытается сбежать от летящего в спину холодильника. Помню, один раз во время нашей драки он как-то умудрился вызвать Сэлти. Когда мотоцикл Даллахан проехал мимо нас, он ловко увернулся от очередного снаряда, летевшего в его черноволосую макушку, и на ходу вскочил на мотоцикл Безголового Всадника.

* * *

Теперь, когда я вспомнил о Сэлти, я заново начал беситься.

О чем вы говорите, какой, к черту, самоконтроль? Мне неведомо это слово, ибо я забываю о том, что должен следить за свой силой и не переусердствовать. Я забываю обо всем, и перед моими глазами остаются лишь дрожащие от всхлипов плечи Даллахан.

Я так разозлился, что, кажется, сломал Орихаре ногу.

Видимо, это действительно очень больно, иначе почему из горла этого кровососа вырывается острый крик, который Изая сразу пытается заглушить, прикусывая собственные пальцы? Крепко сжимая его колено, тяну ногу в другую сторону, невольно наслаждаясь хрустом чужих костей. Моя пойманная птица не имеет терпения, она заливается тягучим криком, резким и острым, впивается им в мою грудь, словно хочет раздробить мне ребра и разрезать надвое сердце. Я почти чувствую этот горячий металл в своей грудной клетке, и мне настолько невыносима эта боль, что я просто зверею, ломая свою добычу, кроша ее на части. Я так мечтаю, чтобы он наконец заткнулся, чтобы лезвие его крика прекратило царапать мое горло, так почему он кричит, кричит, кричит?!..

Я хочу, чтобы он молчал!

Мои руки находят вторую ногу, изгибаются, скручивают ее, перемалывая кости в крошку, дергают, давят по всей длине, не желая оставить ни одного живого места на теле давнего врага. Орихара верещит так, словно его режут живьем, хватается дрожащими пальцами за мою рубашку, впивается ими в свой рот, раздирает ладонями землю под собой, ломая ногти об грубый асфальт. Я ударяю его по лицу, вколачиваю кулаки в живот, разламываю грудь, плечи, бедра - все, до чего додумываюсь дотянуться. Информатор дергается, вопит, он пытается заглянуть в мои заплывшие гневом глаза и умоляет остановится. Грязные ладони размазывают по щекам слезы, тянутся к моему лицу, дергают за волосы, глупо надеясь, что это заставит меня прекратить. Давно осевший голос не утихает ни на минуту, его хриплые агонизирующие крики раздирают барабанные перепонки, пекущим пламенем горят в груди, давят, болят. И это заставляет меня выходить из себя, ведь я не понимаю: почему? Какого черта он строит из себя жертву мучений, почему его глаза такие красные, почему он так надрывно кричит, почему не прекращает плакать?! Ведь это я, я все это время страдал из-за него! Я все время мучился из-за его предательства! Это он постоянно издевается над людьми, это он - зло, выедающее сердце моего города, это он - гнилой нарыв в моей душе, так пусть он наконец-то умрет!..

...

* * *

Когда я прихожу в себя, я очень благодарен Сэлти, вовремя оторвавшей мои руки от чужой шеи и остудившей мое желание навсегда покончить с бьющимся в болезненных судорогах, и без того едва живого тела Орихары Изаи.

* * *

Небо над больницей невообразимо голубое.

Ты поднимаешь глаза и чувствуешь легкое недомогание. Твое тело невесомо, а ноги словно ватные: они так непрочно стоят на земле, и тебе кажется, что ты не удержишься и упадешь в невероятной голубизны небо.
Листва деревьев такая же яркая, сочно-зеленая, и от этого чуда тяжело отвести взгляд. Здесь все цвета свежие, насыщенные, словно в контраст самой больнице, окрашенной грязной серой краской, сползающей со стен.
Двери одного из корпусов открываются и в дверном проеме показывается грациозная женская фигурка. Девушка заправляет за ухо длинные темные волосы и толкает инвалидную коляску, выкатывая ее на улицу. Колеса размеренно стучат по каменной плитке, пока женщина везет коляску вдоль дорожки, а я трусливо отвожу взгляд, боясь заглянуть в лицо человека, сидящего в инвалидном кресле.
Он напоминает мне моего старого школьного друга. Во всяком случае, внешне.
Но это не Орихара Изая, нет.

Орихара Изая никогда не прекращал улыбаться. Не прекращал меня раздражать. У него всегда все было спланировано на несколько шагов вперед, а острых плеч никогда не покидала куртка с меховой оторочкой. Орихара Изая, которого я помню, всегда мог найти что-то, что его заинтересует или развеселит, всегда мог подобрать нужные слова, никогда не расставался с мобильным телефоном и уверенностью, ярко сверкающей в багрово-алых глазах.
А еще у него были целы обе ноги.

Вместо знаменитого токийского информатора в инвалидном кресле сидит слабая, побитая птица. Ее поломанные крылья свисают с плеч безжизненным тряпьем, ее тельце побледнело и исхудало, перья испачкались горечью и разочарованием.

Я приветствую Намие легким кивком и в ответ получаю такой же. Девушка уступает мне место позади коляски и я обхватываю ладонями две маленькие ручки. Не прощаясь, Ягири возвращается в больницу, оставляя нас наедине.
Голос человека, похожего на Изаю, тихий, хриплый и абсолютно бесцветный, что очень соответствует его теперешнему внешнему виду.
- Почему?
- Знаешь ли... - знаешь ли, Изая, просто я не умею держать себя в руках. Просто я случайно сорвался, а ты поплатился за это ногами.
В конце концов...
Сиплый голос не-Изаи прерывает мои мысли до того, как я успеваю их озвучить.
- Почему ты не убил меня?
- Я...

Мое лицо сохраняет спокойное и вдумчивое выражение, но при этом... Меня колотит ужас. Я задаю себе этот же вопрос уже несколько недель, но услышать его от самого Орихары - слишком... Не могу подобрать нужного слова. Просто слишком.

- Меня остановила Сэлти.
- Вот оно что.

Голос бывшего информатора не имеет ни температуры, ни интонации. Он сер, как корпус лечебницы за его спиной.
Я не могу поверить. Неужели, неужели я таки добился того, чего не мог сделать все эти годы?
Орихара Изая... Сломан?..

- Ты можешь поговорить со мной, - присаживаюсь перед ним на корточки и пытаюсь выдавить из себя подобие умиротворенной улыбки. - Я выслушаю тебя, что бы ты не говорил. И это останется между нами.

Каким бы уставшим, разломанным, раздавленным он бы ни был, он все равно Орихара Изая. И ни одна эмоция на моем лице, будь то тягостная боль или же страх быть осужденным им, не укроется от глаз искусного психоаналитика.
Юноша вздыхает и впервые за эти несколько дней устало улыбается.

- Знаешь, Шизуо... Наш отец никогда нас не любил.

Я присаживаюсь на корточки рядом с инвалидной коляской, складываю руки на подлокотник и кладу на них голову. Во взгляде Орихары мелькает то ли смущение, то ли удивление. Он узнает этот жест.
Я всегда так садился, когда готовился его слушать.

- В начале января он вернулся в наш дом, - его ладонь неуверенно проскальзывает в мои волосы и перебирает их - совсем как раньше. - Мама была так расстроена. Она велела мне забрать близняшек и на время уехать к бабушке, а я..., - короткий вздох. Он ненадолго прерывает рассказ, вспоминая то, что неприятно колет его сердце, а потом продолжает говорить.
- Мне так хотелось избавиться от него. Хотелось, чтобы он больше никогда не заставлял маму плакать.

Тихий клекот птиц заполняет паузу в его повествовании.

- Ты помнишь те зимние каникулы? - легонько киваю. - Тогда я и познакомился с Шикки-саном. Он говорил, что ему нужны люди, такие как я, и убедил меня, что поможет моей семье, если я буду работать на него, - тощие пальцы сжимают мои пряди, не больно, но чувствительно. - Я согласился, конечно. И он сдержал слово: Шикки-сан платил мне хорошие деньги, я смог сделать свою семью независимой от отца. Он даже попросил своих людей немного запугать его, и это подействовало. Папа больше не трогал нас, и мы зажили спокойно.

- А потом я испугался, - он продолжает, останавливаясь только на секунду - перевести дыхание. - Знаешь ли, мафиозный мир оказался слишком сложным для меня. Я постоянно чувствовал стыд и страх, и не мог найти покоя. Ты не представляешь, Шизу-чан, - Изая тихонечко смеется, растягивая мое имя, и я почти узнаю в этом смехе своего давнего знакомого, - они имели виды и на тебя. Да-да, твоя непомерная сила была известна не только на территории школы. Мне думалось, что они попробуют через меня завлечь и тебя в свои грязные лапы, и напугался еще больше. Сейчас я понимаю, что мог бы пойти другим путем, но тогда я был совсем молодым и мыслил, как типичный подросток. Я принял решение, что оставлю тебя - и тогда тебе не придется вступать в тоже дерьмо, в котором тонул я сам. Это было так просто - исчезнуть, а пустоту, оставшуюся после меня, заполнить чувством, таким же сильным, как привязанность.

О да, это чертовски просто. В моем горле стоит комок, но выражение моего лица даже не меняется. Я чувствую себя таким пустым и равнодушным. Даже не верится, что он сейчас дает ответы на вопросы, мучающие меня годами.

- Хочешь сказать, что ты заставил меня себя ненавидеть только...
- Только потому, что не хотел видеть, как ты мучаешься.

Мои слова словно приговор, ударяют в грудную клетку.

- Ты просчитался.
- Прости.

Я любуюсь тем, как ветер ласкает его черные пряди, и тоже пытаюсь улыбнуться.

- Не вини себя, Шизуо. Ты сломал мне только ноги. Душу мне сломали давно.

...

Небо над больницей яркое, свежее, словно цветы васильков. Что бы не творилось на земле, оно не поменяет своей светлой неповторимой голубизны. Небу плевать на зверей, умирающих на сухом асфальте. Небу плевать на птиц со сломанными крыльями, которые больше никогда не поднимутся в воздух.

Изая достает с-под своего пледа несколько клетчатых листиков, один из них протягивает мне.

- Давай заново?..

Вместо ответа я тепло улыбаюсь ему, принимаю листок и начинаю чертить поля.

@темы: Зимний фестиваль, Fanfiction

---

Работа №7

[Durarara Festival]

Название: Любить
Персонажи: Анри, Шизуо, Микадо и Сайка
Рейтинг: PG
Жанр: джен
Дисклеймер: все принадлежит Рёго Нарите
Саммари: Сайка по-своему безумна, и никто не привлекают ее так сильно, как...
Авторские примечания:
1. ООС, отсутствие логики, стереотипы и открытый конец.
2. Автор честно хотел написать что-то про зиму - но ему и своей хватает *фэйспалм*
Размещение: не разрешаю брать

Фанфик был написан на Зимний фестиваль

"Любить. Любить. Любить" - шепчет Сайка в ее голове. "Любить..."
Анри с трудом подавляет неуместный порыв зажать уши руками. Помочь это все равно не сможет, а лишнее внимание привлечет. Хотя бы от поглядывающего в ее сторону Микадо - Анри не поворачивается назад, чтобы видеть, она и так знает, что Рюгамине всегда готов броситься ей на помощь, если что-то случится. Его Сайка тоже любит, но почему-то не выражает такого острого желания провести лезвием по коже, оставляя кровавую дорожку, подчинить себе...
Анри закрывает глаза.
"Нет"
"Да. Любить. Любить. Любить"
"НЕТ!"
Ручка падает на парту, с грохотом - а может, это просто кажется - стучит по дереву. Учитель оборачивается, за спиной слышится шепоток. Анри заливается краской и тихо бормочет:
- Простите.
- Пожалуйста, внимательнее...
Дальше она не слушает. Сайка снова шепчет что-то свое, Микадо с недоумением смотрит на нее. С последней парты ему видны только рассыпавшиеся по плечам волосы и часть красной от смущения щеки.

Домой они вновь идут вместе. Без Киды непривычно тихо и почти неуютно - его кипучего энтузиазма и кажущегося почти нескончаемым оптимизма хватало на троих, и можно было улыбаться тихонько, пока покрывающийся румянцем Микадо пытается возразить что-то в ответ на извечные шуточки Масаоми. А сейчас... нет, конечно, они говорят, но все-таки двое - уже не друзья, еще не влюбленные - это совсем не то, что трое друзей.
Микадо говорит что-то, Анри, с трудом поддерживающая нить разговора, слушает ее кажущееся бесконечным бормотание и почесывает свободной рукой правую ладонь. Она чешется с тех пор, как Сайка обрела голос - меч словно бы пытается выбраться наружу - но еще никогда не было так. Девушка коротко вздыхает, сжимает в ладони ручку портфеля и наконец смотрит на Микадо.
- Что-то случилось, Сонохара-сан? - обеспокоенно отзывается тот.
- С чего ты решил? - спрашивает она вместо ответа, искоса следя за выражением его лица.
- Ну... - Микадо вздыхает. - Ты слишком рассеянна сегодня.
- Все в порядке, - торопливо говорит Анри. - Правда, в порядке.
И тут мимо со свистом пролетает дорожный знак.

- Шизу-чан, - не оборачиваясь, кричит Изая на бегу. - Когда ты уже перестанешь быть таким неприветливым?!
Шизуо не тратит времени на ответ, в висках бьётся, не стихая, пульс, и стучит всего одно слово "уничтожить".
Хейваджима не любит насилия. Хейваджима не любит драк. Хейваджима не любит кровь. И все это появляется в его жизни благодаря одному человеку. Назойливой блохе, информатору из Синдзюку Орихаре Изае.
Назойливый, раздражающий, бесчеловечный, опасный...
"Уничтожить"
- Больше радости! - Изая перепрыгивает через летящий в него знак. - Больше счастья, Шизу-чан!
Сейчас он кажется почти сумасшедшим - впрочем, как и Шизуо. Горящие глаза, ухмылка на бледном лице, зло сжатые губы и кровь, стекающая по виску...
Они оба безумны в своем стремлении уничтожить друг друга, но что в этом мире является нормальным? У каждого человека свои критерии, и то, что естественно для одного - напрягает другого.
Такова жизнь.

Глаза Микадо расширяются, он провожает пролетевший знак непонимающим взглядом и почти инстинктивно закрывает Анри собой. Изая проносится мимо них - куртка развевается по ветру, между пальцев едва уловимо блестит лезвие ножа, а с тонких губ не исчезает ухмылка. Блик от его кольца слепит Анри глаза, и она жмурится, чувствуя приближающиеся слезы. Шепот в голове внезапно умолкает. Микадо оттесняет ее к кустам, и вовремя – подвернувшийся Хейваджиме под руку холодильник отправляется следом за информатором.
- ИЗААААЯ!!! - Шизуо почти рычит. - Убью!
Сайка захлебывается собственным голосом, Анри тихо вскрикивает.
"любить... Любить. Любить! ЛЮБИТЬ!!!"
Слова звучат в сознании нескончаемым крещендо, и ей кажется, что стоит только сжать виски ладонями - и голова разлетится кровавыми ошметками, которые фонтаном забрызгают все вокруг.
"Хватит, успокойся! Что тебе нужно?!"
"Его" - бессвязно бормочет Сайка, утихая.
"К-кого?"
"Его... Хейваджиму Шизуо!!"
Анри не удивляется тому, что Сайка знает имя самого опасного человека в Икебукуро. Анри не удивляется уже ничему - она привыкла.
"Зачем он тебе нужен?"
"Ему нужна я" - отзвук крика разносится, кажется, внутри нее всей. "Он нужен мне. Мы нужны"
Ладонь чешется так, что хочется разодрать ее ногтями... но нельзя.
- Хорошо... - устало шепчет Анри. - Но не сейчас.
- Сонохара-сан! – наверное, уже в пятый раз зовет Микадо. Она поднимает голову и улыбается дрожащими губами.
Рюгамине смотрит на нее с почти осязаемым беспокойством и переминается с ноги на ногу.

Сайка ведет ее - она сейчас как почуявший добычу хищник, которого ничего не собьет с пути. Анри кусает губы, но сопротивляться не пытается. Сейчас ей совершенно точно ясно, что ничего не получится. Просто не хватит сил противиться тому, что так сосредоточено на своей цели. Зато внутри, в голове, теперь блаженная тишина, нарушаемая только их общим тихим дыханием.
Шизуо попадается им навстречу почти сразу же. Он идет впереди, ссутулив плечи, и над головой его вьется слабо сигаретный дымок, растворяясь в воздухе.
- Наконец-то, - тихо шепчет Анри, и они убыстряют шаг.
"Еще немного - и ты наконец успокоишься..."
Хейваджима, не останавливаясь, машет Саймону, приветливо улыбающемуся прохожим, проходит еще немного - и сворачивает в переулок. Сайка торжествующе улыбается.
"Идем"
- Хейваджима-сан! - в тишине пустого переулка ее тихий голос неожиданно гулок. - Подождите, пожалуйста!
- Ааа? - тянет Шизуо низко, останавливается и поворачивает голову назад. За синими стеклами его глаза практически неразличимы, но Анри знает, что он ее помнит. Шизуо не ждет от не подвоха - и только поэтому не пытается броситься в драку, сломя голову.
Они подходят ближе - ладонь зудит почти нестерпимо, острый кончик лезвия уже показался наружу - и поднимает голову.
- Что? - спрашивает Хейваджима, слегка склонив голову набок.
- Ты нужен мне, - голос у них совсем чужой, словно потусторонний, от которого по коже бегут мурашки. - Нужен...
Шизуо моментально подбирается, словно готовясь к нападению, но они оказываются быстрее. Тускло блестящее лезвие прочерчивает в воздухе невидимую линию, скользит кончиком по щеке...
Сайка никогда не любила метить своих детей, но сейчас она делает исключение. Порез расцветает алыми каплями, Шизуо отшатывается назад, размазывает кровь на щеке. Анри инстинктивно сжимается, готовясь к удару, но...
- Мама... - хрипло шепчет Шизуо, стаскивает очки, неверными, дрожащими пальцами складывает дужки, смотрит алыми, совсем как у нее самой, глазами, и повторяет снова: - Мама...
Анри - нет, уже целиком Сайка - поднимается на цыпочки, вытягивает руку и осторожно проводит пальцами по порезу.
- Люблю, - едва слышно отзывается она. Ладонь, в которой медленно исчезает острое лезвие, слабо зудит.

@темы: Зимний фестиваль, Fanfiction

---

Работа №6

[Durarara Festival]

Название: Предновогодние невзгоды.
Персонажи: Касука Хейваджима, Шизуо Хейваджима, Изая Орихара
Рейтинг: G (но есть мат)
Жанр: повседневность
Дисклеймер: не мое
Саммари: Шизуо попал в больницу за неделю до Нового года, Касука дежурит у его больничной койки.
Авторские примечания: ООС
Размещение: с разрешения автора

Фанфик был написан на Зимний фестиваль

В комнате полумрак, который рассеивала единственная люминесцентная лампа над больничной койкой. Кроме пиканья аппарата искусственного дыхания, исправно показывающего сердцебиение необычного пациента, в палате стояла ничем не нарушаемая тишина. Открывающаяся дверь постепенно озаряла комнату светом из коридора, но, как только вошедший прикрыл ее, в палате опять воцарились полумрак и тишина. Касука осторожно подошел к койке брата, всмотрелся в бледное лицо, скрытое под кислородной маской, прислушался к тихому дыханию, проводя взглядом по виднеющимся из-под больничной одежды бинтам и почти зажившим шрамам на руках. Младший Хейваджима сел на пол рядом с койкой, покосился на часы – полпервого ночи – и вздохнул, прикрывая глаза. Сегодня был тяжелый день – он наконец-то закончил со съемками и спешил домой к брату. А до Нового года оставалось чуть больше недели. Эта неделя сулила быть прекрасным и долгожданным семейным отдыхом с дорогим братом, которого он редко видел из-за своего напряженного графика. И вот, когда Касуке наконец выделили заслуженный отпуск, он узнал, что его брат лежит в больнице после того, как его сбил тягач (Касуке прекрасно известно, благодаря кому Шизуо под него попал). И сейчас брат без сознания, и врачи, не знающие, когда он придет в себя, удивляются, что он вообще выжил после такой встречи.
Еще один вздох. Младший Хейваджима не раз задумывался о том, как бы сложилась жизнь Шизуо, если б тот не был особенным, не похожим на других. Его способности проявились в детстве. Тогда Хейваджима-старший сам не понимал, как он смог поднять холодильник, бывший больше и тяжелее его самого, и каким чудом эта махина его не придавила, когда хрустнула кость. Врачи решили, что Шизуо не хватало кальция, детские кости не выдерживали вспыхивающего при очередном порыве гнева напряжения. Поэтому они посоветовали брату принимать кальций. Касука хорошо помнил, как он искал подходящие продукты, которые его брат будет охотнее есть или пить. Так выбор пал на молоко – полезный напиток с большим набором нужных веществ и витаминов, и братья решили пить его вместе. Эта детская привычка сохранилась до сих пор. Где бы Касука не был, утром и вечером он выпивал стакан молока.
А Шизуо, как магнит, притягивал к себе неприятности. Что поделаешь с тем, что его братец слишком вспыльчивый и легко выходит из себя, ввязываясь в очередную заварушку? В старших классах Хейваджиме приходилось драться еще больше: по городу расползся слух о сильнейшем человеке Икебукуро, и многие приходили посмотреть и проверить, а в итоге попадали в больницы с переломами. Поэтому со временем Шизуо наживал все больше и больше врагов. Знакомые, знавшие обоих братьев, не раз говорили, что они не похожи с тех пор, когда Шизуо перекрасился. У них осталось мало общего, лишь фамилия: старший вспыльчив, младший же спокоен, как удав, даже в тех ситуациях, где надо бы бурно реагировать. Кто-то рисковал и говорил об этом братьям, в результате удостаиваясь чести познакомиться с дорожным столбом. Когда Шизуо стал курить, Касука точно не знал – он делал это тайком, чтобы не узнали родители. Младший брат думал, что так Шизуо избавляется от накапливающегося раздражения…
Касука просидел у койки брата всю ночь, вспоминая как Икебукурскому терминатору было тяжело со своей силой; да и сейчас вряд ли он скажет, что принял ее и смирился. Шизуо всегда хотел жить обычной жизнью. Не вырывать деревья, не швырять в раздражающих его субъектов автоматы, машины и прочие предметы. Касука хорошо знал брата, хорошо знал, как тот ненавидит свою силу и боится ее, боится кого-нибудь убить, потеряв контроль. Но он был благодарен судьбе, когда Шизуо кинулся защищать его от поклонника-сталкера, который просто пролетел пару метров до ближайшей стены, и впоследствии больше не пытался преследовать молодую звезду.
«Брат, когда ты уже поймешь что ты не монстр?» – подумал Касука, посмотрев на спящего крепким сном Шизуо.
Уже утром в палату вошли врачи. Утренний осмотр. А посетитель пока пошел вздремнуть и перекусить.
На улице давно хозяйничал декабрь, стало холодно, но снег так и не выпал. Ну, точнее, он выпадал – еще в ноябре, самый первый, растаявший на следующий же день. Никто не успел поиграть в снежки, но кто-то все-таки сделал себе в парке маленького снеговика.
Касука позавтракал в первом попавшемся кафе. Сначала он хотел поесть в больничной столовой, но у них была какая-то проверка, поэтому ему пришлось выходить на улицу. Холодный воздух бодрил, и Хейваджиме совсем не хотелось спать после беспокойного дня и бессонной ночи. Домой он заскочил, только что бы распаковать брошенный в коридоре багаж и помыться, а также взять брату чистую одежду в больницу.
Возвращаясь обратно через переулок, значительно сокращавший дорогу, Касука столкнулся с Орихарой.
- Давно не виделись, Касука-кун. Как братец поживает? – усмехнулся Изая.
«Большинство ран брата из-за этого человека. Я никогда не прощу его»
Хейваджима смерил знакомого безразличным взглядом.
- Все еще не пришел в себя, – коротко ответил он, собираясь идти дальше.
- Вот как? Нехило ему досталось от этого тягача! Но что поделаешь, если он по сторонам не смотрит, – оскалился Изая. В этот момент в сознании Касуки что-то щелкнуло. Он схватил Орихару за шею и прижал его к стене. На какую-то секунду информатор опешил, но затем вновь усмехнулся.
– Касука-кун, не знал, что ты можешь проявлять такие яркие эмоции.
- Заткнитесь. Если брат не придет в себя к концу этой недели, можете начинать молиться, если умеете, – бросил Хейваджима.
Изая попытался убрать чужую руку со своего горла, но хватка на шее усилилась.
- Неплохая хватка, но до братца тебе далековато, – хихикнул он. – И это была угроза?
- Вы же вроде умный человек, должны были сразу понять, – заметил Касука, не спуская глаз с информатора.
- Ты становишься интереснее, а я уже начал думать, что ты просто безэмоциональная оболочка, – не унимался Изая.
- Хватит портить моему брату жизнь, – предупредил Хейваджима.
- Разве такой монстр, как Шизу-чан, достоин жизни? Разве тебе не страшно рядом с ним? – Орихара словно провоцировал его.
- Он не монстр, он человек, – взгляд Касуки посуровел.
Изая лишь рассмеялся.
– Слушай, а если я тебе случайно лицо задену ножиком, что будет? – в его глазах играл азарт. Младший Хейваджима не успел ничего ответить, а по его правой щеке уже скользнуло лезвие.
– Как отреагирует Шизу-чан, когда увидит своего маленького братца порезанным?
Касука провел свободной рукой по царапине, стер выступившую кровь. Безразлично посмотрел на нее, а потом снова на Орихару. Тот растянул губы в усмешке.
- Он, наверное, озвереет, что я покусился на святое, как думаешь? Или стоит выцарапать где-нибудь на твоем теле «Это твоя вина, Шизу-чан»? Может, тогда он бросится себя убивать? – произнес Изая, тут же получил коленом под живот и, согнувшись, закашлялся. Касука прижал его лицом к стене, заламывая правую руку за спину.
- Изая-сан, Вы, кажется, совсем свою жизнь не цените, раз говорите такие ужасные вещи, Вас когда-нибудь это убьет. Вы не учли также, что я изучал боевые искусства после того, как на меня попытался напасть сталкер, и теперь могу за себя постоять. Кажется, Вы прокололись.
- Самонадеянно. Я просто проверяю, на что ты способен, если задеть тебя за живое, – усмехнулся Орихара. – Соглашусь, не предвидел удара и того, что меня впечатают лицом в холодную стену грязного переулка.
- Я Вас предупредил: если брат не очнется к концу этой недели, то я испорчу Вашу жизнь – бросил Касука и, отпустив информатора, пошел к больнице.
- А ты не боишься, что я сломаю твою жизнь? Люди – они же такие хрупкие создания. Одно неосторожное слово, и может случиться что-то плохое, – усмехнулся Изая, поправляя куртку и вытирая разбитую губу. – Больно, знаешь ли!
- У меня тоже есть свои связи, так для справки – отозвался Касука, но услышав позади себя смешок, повернулся. – А еще, в отличие от Вас, меня любят люди. Одно неосторожное слово при раздаче автографов, и за Вами начнется охота.
«Вот сука, и не возразишь! А мальчишка-то становится опасным… Он меня заинтересовал, думаю, стоит начать уделять ему больше своего внимания. Эй, Шизу-чан, давай очухивайся быстрее, не хочу портить себе Новый год. Все-таки праздник, как-никак» – подумал Изая и отправился к себе в офис. Все, что хотел, он уже сделал, и дальше оставаться в этом районе у него желания не было.
Касука поднялся в палату к брату и прошел к окну, за которым стала подниматься буря. Он снова вспомнил разговор с Орихарой. В память отчего-то запало: «Разве такой монстр, как Шизу-чан, достоин жизни? Разве тебе не страшно рядом с ним?»
- Не страшно, – ответил он сам себе.
Сзади раздалась возня.
- Касука? – непонимающе позвал Шизуо, протерев глаза. – Где я?
- Брат, ты как себя чувствуешь? – спросил Касука, вздохнув с облегчением.
- Я давно так хорошо не высыпался, – потянулся старший Хейваджима.
- Я рад, что ты пришел в себя. Может, тебя выпишут до Нового года, и мы отпразднуем его дома, – заметил брат.
- Да я уже в норме, можно хоть сейчас идти, – улыбнулся Шизуо, порываясь встать, но брат ему не позволил.
- Нет, ты тут побудешь до утра. Я должен быть уверен, что с тобой все в порядке, – с укором произнес Касука.
- Ладно-ладно уговорил, – сдался Шизуо. – Смотри, снег пошел.
- Ага, второй раз выпадает за зиму, – кивнул младший Хейваджима.
К утру намело большие сугробы, радостные школьники устроили соревнования по уборке снега, лепя снеговиков и еще каких-то сказочных зверушек. Врачи осмотрели Шизуо и разрешили ему покинуть больницу. Касука вызвался за ним присматривать, пока он окончательно не поправится, а также запретил ему поднимать тяжести и кидаться ими в людей.
Два часа до Нового года.
Братья заканчивали накрывать на стол, как в дверь позвонили. Касука пошел открывать. На пороге стоял Изая с красным подарочным бантиком на голове. В одной руке у него был пакет с выпивкой, а во второй какая-та закуска.
- С наступающим!
- Блоха, вконец охренел, что ли?! Ты что тут забыл?! – рявкнул прибежавший на знакомый голос Шизуо.
- Да ладно, я просто мимо проходил, – отмахнулся Орихара.
- Так проходи дальше, Намие, наверное, волнуется, что ты где-нибудь в сугробе валяешься, – фыркнул старший Хейваджима.
- Не волнуется, она еще вчера ускакала к своему любимому братцу, – буркнул Изая.
- Так ты приперся ко мне, потому что тебе не с кем Новый год встретить? – не понял Шизуо.
- Ну и что теперь? Не одному же мне праздновать? – обиделся информатор. – Перемирие в честь Нового года?
- Ладно, черт с тобой заходи, – хмыкнул Икебукурский терминатор, когда они переглянулись с братом, и Касука кивнул.
- Все равно много еды приготовили, – заметил Касука, отправляясь в кухню.
- Касука-кун, ты такой милый! – повис на младшем из братьев Орихара.
- Эй ты, руки от моего брата убрал! – предупредил Шизуо.
- Ладно-ладно, – на удивление послушно отозвался Изая.
«Еще один с комплексами…»

@темы: Зимний фестиваль, Fanfiction

---

Работа №5

[Durarara Festival]

Название: Как приручить мужчину
Пейринг | Персонажи: Сейджи/Мика, Шизуо, Намиэ.
Рейтинг: PG-13
Жанр: юмор
Дисклеймер: Pёго Нарита вся слава
Саммари: Мика знает, что Сейджи любит её. Но как сделать так, чтобы сердце его принадлежало ей навеки? Мика готова на всё!
Размещение: с разрешения автора

Фанфик был написан на Зимний фестиваль

«В каждой женщине должна быть загадка»
- Мика! Что ты делаешь? – где-то внизу Сейджи испуганно махал руками и жестами умолял её спуститься. Он определённо был озадачен. Харима удовлетворённо хихикнула и привстала на цыпочки:
- Подожди, пока собака три раза не прозвонит в небесный колокол.
- Ч-что?..
- Ласточки вьют свои гнёзда из стали.
- Ми…
- Я раковина на дне моря…
- Мика, что за бред? Тебе плохо?! Зачем ты туда залезла? Подожди, я сейчас поднимусь за тобой!
- Нет-нет, Сейджи, не надо! Я уже бегу, - маленькие ножки быстро затопали по подгнившим ступенькам старой лестницы. Нельзя, ни в коем случае нельзя допустить, чтобы Сейджи увидел, что таинственное сияние, излучаемое её кожей, - всего лишь результат новогодней гирлянды и нескольких свечей.

«Путь к сердцу мужчины лежит через желудок»
- Скушай ещё, милый! Мика старалась! Тебе не нравится?
- Н-нет, мне нравится…
- Тогда съешь ещё!
- Х-хорошо, - Сейджи с убитым видом жевал, а Харима была уверена, что выступившие у него на глазах слёзы – от счастья.
Она настоящая девушка мечты, да-да. Талант к готовке у неё в крови! Первый раз взялась за приготовление обеда, и её любимый уплетает за обе щёки!
Да, у Харимы Микки обязательно все получится.

«Женщина должна дать мужчине понять, что он её защитник»
- Уйди, женщина!!! – почти взревел Шизуо. – Иди в школу!
- Ну подождите, Хейваджима-сан, ну пожалуйста! Ну что вам стоит помочь? Прошу вас! – бармен наконец остановился и испепеляющим взглядом посмотрел на девчонку, вцепившуюся в его рукав и волочившуюся за ним уже пару кварталов.
- Чего тебе надо?
- Ура-ура, вы поможете! – Мика, наконец, отпустила многострадальный рукав и, пританцовывая, захлопала в ладоши. – Нападите на меня.
- Чего-о-о?
- Ну, вы нападёте на меня, а мой парень прибежит и спасёт меня! И он будет моим защитником! А вы как будто испугаетесь и уйдёте?
Хейваджима невидящим взглядом смотрел на безумную девчонку и судорожно делал расслабляющую дыхательную гимнастику, которой его научил Том-сан.
- То есть ты хочешь, чтобы меня якобы побили?
- Ага! – сияя, подтвердила Харима.
- Твой парень? – уточнил на всякий случай Шизуо.
- Да-да! Он у меня красивый и сильный!
- Меня, да? – ещё раз задумчиво повторил Хейваджима и, развернувшись на каблуках, медленно побрёл по своим делам.
- Ээээй, Хейваджима-сан, вы куда? – чтобы не отставать от Шизуо, Мике приходилось нестись трусцой. – Вы не хотите мне помогать?
- Иди гопников попроси.
- Ну это ведь опасно! Они могут меня ударить! А вы ведь не бьёте женщин!
- Саймон вообще никого не бьёт.
- Саймон не понимает, чего я от него хочу! Он сказал нам приходить вместе с Сейджи завтра и непременно заказать новые суши-борщ!
- Тогда иди домой!
- Хейваджима-сан!
- Домой иди, я сказал!!!
Проходивший мимо Сейджи на мгновение застыл как вкопанный, видя, как его Мика, милая добрая Мика, отбивается в темноте от какого-то маньяка и умоляюще кричит. Подхватив с земли первый попавшийся камень, он бросился в наступление.
- А ну руки прочь от моей девушки!
- Чего? – не понял Хейваджима, злобно отдиравший от своего рукава вцепившуюся в него девчонку. При виде придурка с камнем та радостно завизжала и принялась изображать из себя жертву.
- Сейджи, на помощь! На помощь!
- Сейчас я тебе задам, извращенец, будешь знать, как приставать вечерами к девушкам!
- Чего ты сказал, пацан?!! Да она сама ко мне пристала!
- Ой. Сейджи, не надо… Пойдём отсюда, Сейджи…
- Подожди! Я с ним разберусь!
- Поговори мне ещё!!!
- СЕЙДЖИ!!!


«Женщина не должна бояться продемонстрировать любимому всю свою сексуально…
Харима, покраснев, как помидор, в ужасе захлопнула книгу.
В палату к Сейджи зашла его сестра, пробуравив Мику ненавидящим взглядом, поэтому оставалось только сидеть в приёмном покое и ждать, пока Намиэ не уйдёт и не даст любящим сердцам воссоединиться вновь.
Харима вздохнула и, снова открыв книгу, зашелестела страницами.
«Устройте вашему мужчине незабываемое свидание».
Это ведь как раз то, что нужно!
Полная решимости, Мика погрузилась в чтение.
В это время в палате Сейджи, печально уронив голову на грудь сестры, жаловался Намиэ на жизнь.
- Я вообще не понимаю, что с ней происходит. Будто подменили! То какую-то ерунду бормочет, то ведёт себя странно…
- Милый, не все сохраняют рассудок в целости и сохранности…
- Но я люблю её! Мы справимся с этим вместе!
- Как скажешь, братец, - Намиэ поглаживает Сейджи по голове и злорадно улыбается про себя. Изая бы рассыпался в комплиментах и восторгах по поводу её коварства, узнай он о маленькой шалости Ягири-сан.
Она не будет настраивать Сейджи против девчонки. Это было бы слишком просто. Девчонка сделает всё сама, бездумно следуя инструкциям из подброшенной ей книги «Как приручить мужчину».
- Намиэ? Ты чего? Улыбаешься как-то нехорошо.
- О, ничего-ничего, Сейджи, я просто задумалась, - улыбка Ягири-старшей просто ослепляла. – Как поправишься, можем с тобой вдвоём съездить…
- Сейджи!!! – дверь в палату распахнулась едва ли не с пинка.
- Мика? Что случилось?
- Я придумала! Как только ты выпишешься, мы поедем на свидание! За город!
- Э? За город?
- Да!
- Но Сейджи нужно будет время, чтобы пойти на поправку!
- Отдых на природе – лучшее лекарство!
- Никуда он не поедет!
- Намиэ, погоди!
- Сейджи, твоя сестра меня ненавидит!!!..
Отношения Мики и Сейджи медленно, но верно переходили на новый уровень.

@темы: Зимний фестиваль, Fanfiction

---

Работа №4

[Durarara Festival]

Название: Константа Икебукуро
Персонажи: Саймон, Денис, Шизуо, Изая, Ворона, Том, Кида, Анри, Микадо
Рейтинг: G
Жанр: джен
Дисклеймер: от прав на мир и персонажей отказываюсь
Авторские примечания: упоминаются персонажи из новелл
Размещение: с разрешения автора

Фанфик был написан на Зимний фестиваль

Чай, тяжко в чужой стране – языка толком не знаешь, людей – тем более. Непривычно. Хотя работа ко всякому обязывае… обязывала, в Японии побывать не доводилось. Ну, наверстают, куда деваться-то?
- Ты уверен, что здесь нас не найдут?
- Если хочешь что-то спрятать, положи это на видное место.
- Но Дракон…
- Думаю, у него и другие заботы есть. А мы просто заляжем на дно.
Никто не обращал внимания на стоявших у перехода мужчин. Подумаешь, на русском разговаривают.
Если бы они только знали, что тем самым решалась судьба одного из районов Токио… Но судьба – прихотливая владычица, может, и намекнула бы кому, да кто бы понял? Да и не сказать, чтобы это сильно влияло на этот самый район...

***

- Покупай суши! Вкусный! Хороший суши!
Торговля себя не окупала, как сводили концы с концами, так и продолжали. Семён – или, как его называли здесь, Саймон, - так и не осилил японскую речь, понять его можно было, но только после того, как к выговору приспособишься. Да и пугал он, если начистоту. А кого бы не пугал такой детина?
- Простите, - послышалось где-то возле локтя Саймона. Он опустил взгляд, уверенный, что ему послышалось.
Парень с девушкой по руку улыбнулся и сказал на русском языке:
- Мы здесь на пару дней на экскурсию приехали, а Маша в Акихабару хочет попасть. Как туда добраться?
- О, вам нужно проехать пару остановок. Метро там, - Саймон махнул рукой, чуть не сорвав шапку с встречного прохожего.
- Спасибо!
- Не за что, - он улыбался вслед парочке.
И как догадались? По акценту, наверное. Или ещё как-то…

***

- Ребята, холод зимой! Заходи, пробуй суши! Кида, не смущаться, заходи.
- Да ладно, Саймон…
- Может, зайдем? – Анри оделась слишком легко для внезапно выпавшего снега, и от холода её, и так тихую, было еле слышно. Инициативу у Масаоми перехватил Микадо, за руку затаскивая обоих внутрь.
- Большое спасибо, Саймон-сан.
- Сейчас меню будет, - пообещал Саймон.
Кида уже начал что-то рассказывать, руками махал, к девушке поближе подсаживался, но Микадо как-то очень незаметно и ловко втирался между ними, обрывал его и спрашивал у нее что-то. Анри вроде бы согрелась, отвечала, улыбалась смущенно.
Конечно, Саймон – не Орихара, и уж тем более не Ядогири, но интуиция у него была хорошей. Как и у его напарника. Оба знали, что с детьми – как ещё называть людей, в два, а то и три раза тебя младше? – что-то не так. Тайна. Тёмная, неуютная, общая, будто каждый из них об этом знал, но не решался что-либо сделать.
- Бери дайфуку, не ссорься, - Саймон подошел как-то слишком вовремя, прервав Масаоми на полуслове. На секунду всем троим показалось, что этим самым дайфуку он сейчас склеит Киде зубы.
Ушли через полчаса, благодаря за чай и дайфуку, которые оказались за счет ресторана. Денис только посмотрел искоса на Саймона, когда тот говорил о «подарке», вздохнул позже и сказал:
- Что-то ты щедрый, Семён.
- Худой мир лучше доброй ссоры.

***

- Ооо, Ворона! Выросла, девочка!
Том и Шизуо чувствовали себя неуютно, пока Саймон с широкой улыбкой разговаривал с их напарницей, положив руки ей на плечи. Сама же напарница не сводила с Саймона настороженного взгляда, словно решала, чем его ударить. Денис подошел к ним:
- А вежливости Дракон дочь не учил? – в глазах сверкала улыбка, но видом он был серьезен. Ворона смутилась и вернулась к входу:
- Прошу прощения. Воспоминания, давно не виделись. Работе не мешает.
- Да ничего, ничего, - Том махнул рукой. – Все равно обеденный перерыв. Шизуо, будешь что-то?
- Нет, наверное.
- Шизуо, бери онигири, человечина нет.
Ворона в ужасе подняла на него глаза. Саймон улыбнулся – мол, нормально всё.
- Что ж ты голодным останешься, раз уж зашли, - поддакнул Том. – Три порции.
Ворона что-то буркнула и проскочила на кухню – может, хотела узнать, что делает без неё Слон. Саймон ей так и не сказал, а Денис мог знать больше.
- Давно ты её знаешь, Саймон? – спросил Шизуо, садясь за столик.
- О, слышал о ней, ещё на родина. Хороший, но мало выросла. Неправильно, - глубокомысленно изрек Саймон и отправился за заказом.
Том с Хейваджимой переглянулись и пожали плечами.

***

-Эй, Изая!
Орихара оглянулся – и тут же его заслонила тень Саймона, а потом с гулким грохотом что-то ударилось о ладони Брежнева.
- О, спасибо, Саймон!
- Заходи завтра. Тихо.
Изая кивнул и побежал подальше от приближавшегося Хейваджимы. Саймон перехватил Шизуо за рукав:
- Не спеши.
- Пусти!
- Изая не пропадать завтра или через неделю. Остынь, Шизуо.
К тому времени, как Хейваджима бросил вырываться, Изаи уже и след простыл. Шизуо вздохнул и вытащил сигарету из пачки:
- Вот всегда ты так. Прибил бы блоху, и всем было бы спокойнее. Думаешь, я не прав?
- Даже такой человек кому-то нужен.
Шизуо фыркнул. Саймон покачал головой:
- Возьми лучше суши. Поешь, и будет тепло, бежать лучше.
- Спасибо, Саймон. Потом как-нибудь.
Хейваджима докурил сигарету, смял окурок и ушел, кивнув на прощание.
На следующий день в Русские Суши пришел Изая, довольный, голодный – заказал отчего-то пять порций ооторо, - и, мечтательно жмурясь, сел их уплетать.
- Ну, так что ты хотел?
- Завтра приезжают чинуши из России, а с ними – знакомый Дракона. Ты ведь спрашивал меня когда-то о нём? – медленно проговорил Саймон. Орихара дожевал, потянулся и ответил на русском:
- Да, было дело. Надеюсь, я не буду вертеться, как уж на сковородке.
- И я тоже надеюсь.
Бывают люди с тяжелой рукой, а этот – с тяжелым взглядом. Такого, наверное, только Ядогири и переиграл бы, но ни Изая, ни Саймон о нём не подозревали. И сейчас Орихара, мысленно ёжась под этим тяжелым взглядом, сказал:
- Ладно, Саймон.

***

- Йо. Возьми суши. Свежий, вкусный, завези любимому – обрадуется.
Селти остановилась лишь чтобы напечатать:
[Спасибо, но мне ещё нужно выполнить заказ. Когда-нибудь заеду и обязательно возьму ^^]
Взревели шины. Саймон покачал головой.

Они с Денисом уже давно не были в России. Ворона рассказала, что ни её отец, ни Лингерин зла на него не держат. Может, они бы даже смогли вернуться… Но ни Саймон, ни Денис не хотели этого.
Икебукуро казался плошкой с медом, к которой тянулись странные личности; магнитом, ловушкой, чем угодно, но Саймон понимал – пока не случилось открытой драки, все нормально. Ну, район такой, так что же теперь?

Когда они только-только сюда приехали, было спокойнее. Намного спокойнее, хотя людской поток всё так же перетекал ручейками с одного перекрестка на другой под перемигивание светофоров. Но эти люди, в прошлом – боевики, немало повидавшие, сейчас хотели только мира. Пожалуй, из нынешнего поколения их мог бы понять Шизуо.
Саймон мог бы, если хотел, рассказать о каждом из своих знакомых – как те росли здесь, как постепенно оплетали Икебукуро легендами, как всё двигалось к тому шаткому положению равновесия. Которое он старался поддерживать, как мог, словом или делом – Изая мог бы не только одну статую спиной поприветствовать.
Странно, что русский негр исповедовал чуть ли не буддистскую позицию относительно окружавшего его мира. Так думал наблюдавший за событиями Ядогири, так посмеивалась над Токио судьба.

Икебукуро слухами полнится.
Хейваджиму Шизуо лучше не задирать, опасно, полетишь, что тот самолетик из тетрадного листа. Или камушек по поверхности воды, и спасибо скажешь, если только руку сломал.
Орихару Изаю лучше не встречать, опасно, заворожит-вскружит голову вполне реальными, осуществимыми проектами, понаблюдает, поможет, за спиной стоять будет. А потом толкнет в пропасть, куда с самого начала вёл, ресницами взмахнуть не успеешь, и улыбаться вслед будет.
Селти Стурлусон лучше не мешать, опасно, разозлится прекрасная дева, оружие вытащит, а тень терять – страшно, как ни крути. Главное, не считай её монстром.
По затемненным аллеям не броди лучше, слыхал – Рубака объявился. Людям руки – ноги режет, животы вспарывает, а если видел кто, так говорит, глаза красным сверкают, и зачем оно такое только. По проспекту иди.
Икебукуро слухами полнится, да только о Саймоне шепотка не идет, все знают – хороший малый Саймон. Не все знают – Брежнев поболе других о каждой легенде Икебукуро рассказать может. А кто знает, так ни гу-гу, молчок и в тряпочку.
Информация ведь – полезная штука. Может, и обменяться когда можно будет.

@темы: Зимний фестиваль, Fanfiction

---

Работа №3

[Durarara Festival]

Название: Подарок
Персонажи: Намие, Изая, Сейджи, Мика
Рейтинг: G
Жанр: виньетка, немного юмора
Дисклеймер: не претендую
Размещение: не разрешаю брать

Фанфик был написан на Зимний фестиваль

Телефон молчал. Он зарылся в диванные подушки, надеясь спрятаться от гипнотизирующего взгляда своей хозяйки, но Намие все равно его видела. Сейджи обещал позвонить больше часа назад. Девушка нервно теребила уголок халата.
Тик-так, тик-так. Мерный ход часов наполнял комнату хоть каким-то звуком. Намие закрыла глаза, под веками заплясали разноцветные круги, такой же калейдоскоп, только из мыслей, кружился в ее голове. А если с Сейджи что-нибудь случилось? А вдруг Сейджи нужна ее помощь? Сейджи просил не беспокоить. Сейджи сказал, что сам позвонит. Сейджи… Сейджи… Постепенно все мысли слились воедино, превратившись в одно любимое имя.
Он не позвонит. Сознание само вытолкнуло девушку из круговорота однообразных мыслей. Намие открыла глаза. Он занят. Но разве она в праве таить обиду? Она сделает все, чтобы ему было хорошо, отойдет в сторону, чтобы не мешать, не докучать, но будет продолжать наблюдать, осторожно, так, чтобы он не узнал.
Скоро Новый год, пора отправить брату подарок. Сейджи некогда заботиться о себе, а Намие все продумала. «Я буду ему полезна. И когда-нибудь он поймет», - приняв такое решение, девушка немного успокоилась.
- Намие, - Изая плюхнулся на диван напротив Ягири. – Ты уже придумала, что подаришь мне на праздник?
Девушка приподняла бровь, она уже привыкла не удивляться выходкам информатора, а лишние траты никак не входили в ее планы: «Вот наглец, напрашивается. Или что-то замышляет?» С таким начальником стоит быть настороже.
- Так я и думал, - вздохнул Орихара, сделав вид, что расстроен. – А вот у меня кое-что есть для тебя, - он подержал театральную паузу. - Я знаю, где твой брат будет встречать Новый год.

***
Намие поежилась. Холодный ветер пронизывал насквозь и бил в лицо, девушка тысячу раз пожалела, что не оделась теплее. Но даже холод не мог заставить ее вернуться домой. Стоя на улице, она не сводила глаз с парочки, сидящей за столиком у окна, в уютном, украшенном к Новому году, кафе.
Сейджи держал руку Мики и любовался возлюбленной в новой шапке. Черной, с голубой-полоской узором. Намие узнала свой подарок, и в груди неприятно кольнуло. Ревность. Ягири слишком хорошо знала это чувство. Мика не сняла шапку даже в помещении, кажется, она была довольна, что Сейджи заботится о ней. «Глупая. Он заботится только о твоей голове», - Намие улыбнулась. Сейджи шапка пошла бы больше, ему все к лицу: любой цвет, любой фасон.
Ну и пусть. Пусть брат отдал ее подарок другой. «Я была ему полезна. Сейджи нужно было что-то подарить своей девушке. Брату не пришлось ходить по магазинам и тратить свое время».
Намие стояла под потухшим фонарем, кутаясь в холодную куртку, представляя ароматный запах, окружающий брата в кафе, тепло его рук, счастливую улыбку, взгляд, представляла, каким бы мог быть их общий праздник… А мимо шли беззаботные люди. Они радовались наступающему Новому году. Их шелестящий смех, шуршащий, как упаковочная бумага, вернул Намие к реальности, она сделала шаг назад, пока брат не повернулся к окну и не увидел ее.
На самом деле праздник Намие был пропитан одиночеством. «Придется идти к информатору». Ветер налетел с новой силой, поиграл волосами девушки и, наконец, оставил ее в покое. «Нужно купить подарок Изае».

***
Орихара закинул ноги на стол, пошевелил пальцами под толстыми шерстяными носками и придирчиво поглядел на Намие.
- Значит, ты посчитала, что идеальным подарком для меня будут носки, потому что ноги – самая важная часть моего тела?
- Ну да, - лениво протянула девушка. – Ты же много бегаешь.
- Ха! И поэтому ты выбрала самые колючие?
- Зато тепло, - Намие пожала плечами.
Информатор поморщился, от подарка ступни начали зудеть, ему нестерпимо хотелось почесать правую ногу.

@темы: Зимний фестиваль, Fanfiction

---

Работа №2

[Durarara Festival]

Название: Праздник к нам приходит…
Персонажи: Шинра, Селти, Кадота, Изая, Шизуо, Эрика
Рейтинг: G
Жанр: юмор
Дисклеймер: все права на персонажей принадлежат Ясуде Сузухито и Рега Нарите
Саммари: Скоро Новый Год. Даже жителям Икебукуро хочется обычного праздника.
Размещение: с разрешения автора

Фанфик был написан на Зимний фестиваль

Праздник к нам приходит…

- Как ты себе это представляешь?...
Селти склонила голову к плечу, глядя на предмет, который Шинра держал перед собой в вытянутых руках. Если бы у женщина была голова, то лицо сейчас выражало бы недоуменное недоверие. Шинра заметно поник, оценив всю глупость ситуации. Если костюм снегурки и будет сидеть на стройной фигуре мотоциклистки идеально, то парик с пшенично-золотистыми косичками ну никак не налезет на мотоциклетный шлем с ушками.
- Нуу,.. – доктор попытался придумать что-нибудь умное, но в голову, как назло, ничего не лезло, кроме Селти в костюме снегурки.
Кадота, задавший вопрос, лишь хмыкнул, подумав о возможности прицепить парик вместе с головой манекена, на которую тот был надет. Но тут же замотал головой, прогоняя мысль.
- Значит без него,.. – наконец сдался Шинра.
Селти облегченно вздохнула.
- Значит и идея нарядить твою лошадь оленем, заранее была глупой.. – печально отозвался Шинра, говоря то ли сам с собой, то ли с девушкой.
Селти представила как ее Коист-Бодхар скачет по ночному городу, звеня колокольчиками и тряся рогами, примотанными к шее, чуть пониже среза и отрицательно замотала головой.
Кехей сдавленно кашлянул в кулак.
Шинра сдался, опустив плечи. Селти бесшумно вздохнула, погладив любимого по плечу.
- О, паричок! – голос внезапно возникшего из-за угла Изаи, заставил всех вздрогнуть. – Я даже знаю, кому он пойдет.
Мужчина проскользил по асфальту, метнувшись Шинре за спину:
- Такие милые косички просто не могут не украсить голову Шизу-чана. Не правда ли? – последнее он почти выкрикнул.
- Я из тебя сейчас лысого сделаю, Изааайя! – тяжело дыша от переполняющего гнева, следом показался только что упомянутый Шизуо.
«Тут что, аномальная зона? Все так и притягиваются на это место…» Кадота почесал затылок, заодно поправив шапку. Перевел взгляд со злого Шизуо на усмехающегося Изаю, с удивлением подметив, что Эрика, буквально только что стоящая рядом, куда-то запропастилась.
- Ну-ну, Шизу-чан. Решения не стоит принимать столь поспешно, - хохотнул информатор, пятясь.
Шинра, очутившийся меж двух огней, покрылся холодным потом, приговаривая про себя: «дорогой Санта, я хороший доктор, я не хочу смерти. Я весь год был послушным…». Селти тут же пригородила Шизуо путь, замахав перед ним руками в попытке остановить. Тот лишь пыхтел, прося женщину отойти в сторону. Кадота тяжко вздохнул, прикрыв лицо ладонью.
Изая продолжал медленно отходить назад, сверля врага насмешливым взглядом. Запустив руку в карман куртки, он достал нож, открыв лезвие. Направил его на оттеснившего Селти и неминуемо приближающегося и Шизуо. И тут Шинра вскрикнул. Причем радостно так, будто увидел чудо, а не…
- Омела! – ткнув пальцем в листик, неведомо каким образом зависший в воздухе между врагами, Шинра хлопнул в ладоши. – Как мило Селти.
«Ничего милого. Скорее страшно», подумала женщина, смотря как лицо Шизуо медленно наливается кровью, а усмешка всегда невозмутимого информатора чуть подрагивает.
И только Кадота нервно сглотнул, поняв, какими силами в мире творятся подобные совпадения.
- Какая интересная европейская традиция…- продолжал улыбаться подпольный доктор. – Тем, кто под омелой надо поцеловаться.
Не то чтобы он не подумал, что в данной ситуации лучше промолчать, просто не сообразил как-то, что это будет не совсем уместно. Селти вздрогнула, Кехей вытаращился на него, зашикав, Шизуо втянул голову в плечи, борясь с собственным гневом и, кажется, желая испепелить проклятый листок взглядом.
Изая очнулся первым. Скрипнув зубами и развернувшись на каблуках, он бросился наутек, желая оказаться как можно дальше от «европейской традиции».
Эрика, притаившаяся на крыше невысокого здания, горестно вздохнула. Стройный план рушился на глазах.
-О! О! О! – зашептала она. – Они просто не хотят показывать чувств на людях. Сколько же сил нужно, чтобы держать себя в руках!
Девушка глянула на Шизуо, готового в любой момент вскипеть как чайник. В поле зрения попалась фигура Кадоты. Тот подавал сигналы к отступлению, ребром ладони постукивая по горлу. Эрика быстренько дернула за удочку, втягивая леску, с привязанной к ней омелой. Это переполнило голову Шизуо. Он взорвался ревом и стартанул вслед за Изаей, ошибочно полагая, что и в этом он тоже замешан.
Кадота, Шинра и Селти одновременно облегченно выдохнули.
- Что ж мы совсем завозились, - встрепенулся Шинра, мгновенно позабыв о произошедшем. – Еще же не все куплено. Идем Селти, магазины ждать не будут.
Он легонько подтолкнул женщину в спину, приводя ее в чувства. Та послушно двинулась следом, помахав Кехею. Кадота кивнул, бросив на прощание:
- Если ты развесишь у себя омелу - я не приду.

@темы: Зимний фестиваль, Fanfiction

---

Работа №1

[Durarara Festival]

Название: Сугробы и автомобиль
Персонажи: Кёхей Кадота, Сабуро Тогуса, Эрика Карисава, Уолкер Юмасаки; мельком Саймон Брежнев, Анри Сонохара, Рюгамине Микадо, Масаоми Кида
Рейтинг: G
Жанр: Драббл, Флафф, Экшн, Джен
Дисклеймер: © Рёго Нарита
Саммари: в Токио почти не бывает снега, но когда он выпадает….
Авторские примечания: Автор бредит, и Автор хочет снега, у Автора не совсем всё хорошо с обоснуем. 721 слово
Размещение: с разрешения автора

Фанфик был написан на Зимний фестиваль

Какого аномального количества снега, как выпавшего этой зимой, Токио вообще и Икебукуро в частности ещё не знал. Снегопад продолжался несколько дней подряд, не останавливаясь ни на минуту. В первый день у маленьких жителей он вызывал лишь наивное удивление силам природы. На второй день взрослые недовольно поглядывали на серые тучи, посылающие в шумный город искрящиеся в неоне вывесок снежинки. На третий день беспокоились уже все горожане – снег падал и сугробы росли. Их, конечно, убирали, но после первой недели беспрерывной работы техника сдавала позиции, а к концу второй Икебукуро больше напоминал зону стихийного бедствия – «снежного наводнения», как успел его окрестить Изая. Селти на первых порах тоже радовалась внезапному циклону, но когда, ни проехать, ни перепрыгнуть на мотоцикле образовавшиеся кучи стало невозможно, заметно приуныла.
Не расчищаемые уже ничем, кроме мчащегося на полной скорости Шизуо, заносы на тротуарах, и более ли менее свободная для движения проезжая часть; обвалившиеся под тяжестью снега вывески, занесенные снегом и заграждаемые некоторыми добровольцами из «Долларов»; сугробы вышиной в человеческий рост, а местами и больше – вот типичная картина для этих дней, которую видели в окна минивена Кадота и Тогуса, медленно и осторожно ехавших забрать Эрику и Уолкера. Один Саймон чувствовал себя как никогда уютно в сложившейся обстановке. Когда они проезжали мимо «Русских Суши», Брежнев за намертво заледеневшей снежной кучей, достававшей ему почти до подбородка, стоя со стороны входа в кафе, пытался поймать и перетянуть к себе подпрыгивающих со стороны улицы компанию школьников, включающую Киду, Рюгамине и Сонохару, безуспешно забирающихся на сугробину и со смехом скатывающихся по ней вниз.
Отъехав на пару кварталов от «Суши», Тогуса резко затормозил, сдавая назад, и с тихой бранью пропустил на перекрёстке несущихся, не разбирая дороги, хулиганов. Когда опасность миновала, Сабуро хотел было поехать дальше, но тут его ждал неприятный сюрприз – минивен безнадежно буксовал, попав колёсами на лёд. Поняв это, Тогуса, быстро опустил педаль и выбежал из машины, чтобы посмотреть, насколько глубоко она увязла. Кадота присоединился к нему и тут же получил задание стоять в сторонке и не мешать спасательным работам. Сначала Тогуса пытался выехать своим ходом, «раскачивая» машину, но вскоре бросил тщетные попытки, и подключил к делу Кёхея.
Минивен если и не сопротивлялся спасению, то не помогал уж точно. Шины безвольно крутились, подминая под себя снег, холодное железо задней дверцы обжигало Кадоте руки, сил его и Тогусы явно не хватало. Прохожих, способных помочь, поблизости видно не было, проезжих тем паче, автомобиль рисковал остаться этим вечером в снежной ловушке в одном конце района, а двое из его постоянных пассажиров – в совершенно другом.
- Да чем только власти занимаются! Пусть денег выдадут на расчистку дорог, чтоб их! – буркнул в негодовании Сабуро, изо всех сил толкая машину.
- Все деньги уходят на Шизуо, - несколько раздраженно ответил Кёхей, налегая сзади. – Кстати, сегодня утром, это же где-то здесь было… - он, тихо сказав эту загадочную фразу, перестал толкать авто и быстрым шагом направился к тому сплошному снежному заносу, который в обычное время был тротуаром.
- Ты куда?
Память не заставляла его жаловаться: именно сюда утром прилетел запущенный Хейваджимой дорожный знак. Через некоторое время Кадота возвратился к месту пленения минивена, волоча за собой четыре крепкие таблицы указателя магистрального разъезда. Подложив таблицы под колёса, машину снова начали толкать, надеясь на их прочность. Указатели прогнулись и затрещали, но их скромная задача была выполнена – через минуту минивен волен был ехать на все четыре стороны.
Эрика и Уолкер, нашедшие ещё не заледеневшую снежную поляну на окраине парка, устроили маленькую баталию, чтобы не замёрзнуть совсем к приезду друзей. Опоздавшие были встречены радостным огнем снежков по лобовому стеклу и капоту, в ответ паре отаку полетели крики разъярённого Тогусы. Не обращая на него внимания, они забрались на своё законное заднее сидение и стали выпытывать причину задержки.
- Дота-чин спас твою машину, да? – подвела итог рассказу Эрика, обратившись к Тогусе.
Тот ответил что-то невразумительное, не отвлекаясь от дороги.
- Для замёрзшей супер-команды авто-спасателей у нас припасён супер-напикок! – радостно объявила девушка, доставая из сумки большой термос с кофе.
- Мы сами не пили, вас ждали, - добавил Уолкер, вытащив четыре одноразовых стакана.
Неприметный минивен остановился на обочине засыпаемого снегом Икебукуро, из него доносились смех и длинные рассказы Юмасаки и Карисавы обо всём увиденном и прочитанном за сегодня. Когда односторонний обмен впечатлениями подошёл к концу, компания допивала оставшийся кофе и смотрела на падающие в замысловатом хороводе снежинки, уже успевшие порядком приестся, но каждый раз неуловимо разные, и гадала, когда закончится снегопад и затихший Икебукуро вернётся в свою привычную безумную круговёрть жизни.

@темы: Зимний фестиваль, Fanfiction

---

Об оформлении работ и дате выкладки

[Durarara Festival]

Работы можно присылать на U-mail сообщества до 17 декабря, в теме сообщения указывая "Зимний фестиваль".

Фанфик обязательно должен включать в себя следующую шапку:

<b>Название:</b>
<b>Автор:</b>
<b>Бета:</b>
<b>Пейринг | Персонажи:</b>
<b>Рейтинг:</b>
<b>Жанр:</b>
<b>Дисклеймер:</b>
<b>Саммари:</b>
<b>Авторские примечания:</b>
<b>Размещение:</b> не разрешаю брать/с разрешения автора/ разрешаю всем

<b>Фанфик был написан на Зимний фестиваль</b>

!Проставляйте, пожалуйста, тег CODE!

UPD: выкладка состоится 17 декабря, после 12:00, поэтому призываем всех авторов поторопиться с написанием работ.

запись создана: 13.11.2011 в 17:55

@темы: Зимний фестиваль

---

Объявление

[Durarara Festival]

Дорогие участники и читатели сообщества!

Так как все чаще на страницах дневников мы видим обсуждения по поводу того, как плохо все в данном сообществе (как мало работ, например, мало голосующих, что оценивается при проведении данного конкурса не то, что "надо"), то администрация, всерьез поразмыслив, решила, что Зимний фестиваль будет в нашем сообществе последним. Решение далось нам тяжело, но, к сожалению, так как интерес в фандоме Durarara!! к данному мероприятию действительно небольшой и оно вызывает лишь неодобрение, мы пришли к выводу, что откладывать не стоит.

Администрация надеется, что Зимний, прощальный, фестиваль окажется успешным и будет много интересных работ. Мы также подготовим специальные баннеры для тех участников (как читателей, так и авторов), которое всегда были очень активны и поддерживали данное сообщество.

@темы: административное

---

Награждение

[Durarara Festival]

Дорогие участники фестиваля!

Прежде чем огласить результаты конкурса, администрация хотела бы от всей души поблагодарить вас за то, что вы с нами; за то, что присылаете нам свои работы, активно читаете и голосуете. Желаем вам всем дальнейших творческих успехов.

Вашему вниманию мы представляем список авторов:

Работа №1 — Сверхновая — Rudaxena
Работа №2 — Ох уж эти женщины… — *ShinizL*
Работа №3 — Последний шаг — Rustor
Работа №4 — I have found the perfect end — Iambang
Работа №5 — Любовь — Барс пятнистый и с хвостом
Работа №6 — Пляж и все-все-все — Барс пятнистый и с хвостом
Работа №7 — Жулик - это призвание — Shagero Alled
Работа №8 — Женская интуиция – удивительная вещь — Shagero Alled
Работа №9 — Шестнадцать. Двадцать три — Кутх
Работа №10 — Без названия — Kassielle

Победителями конкурса являются:

<a href="http://pay.diary.ru/~durarara-festival/p168581437.htm" target=_blank><img src="http://static.diary.ru/userdir/2/2/4/8/2248147/72193960.png"></a>

<a href="http://pay.diary.ru/~durarara-festival/p168581943.htm" target=_blank><img src="http://static.diary.ru/userdir/2/2/4/8/2248147/72194047.png"></a>

<a href="http://pay.diary.ru/~durarara-festival/p168581673.htm" target=_blank><img src="http://static.diary.ru/userdir/2/2/4/8/2248147/72194112.png"></a>

Всем еще раз спасибо за участие!

запись создана: 07.11.2011 в 15:36

@темы: Осенний фестиваль: Масаоми Кида

---

Зимний фестиваль

[Durarara Festival]

Дорогие наши участники и читатели сообщества!

Администрация предлагает вам принимать участие в Зимнем фестивале, условия которого предельно просты.

Вы тянете одно число, за которым скрывается один из героев Durarara!!. Затем вам дается время до 17 декабря, чтобы написать фанфик. В этот раз вы тянете только свой первый персонаж, второй же персонаж выбирается вами самостоятельно.

Например, вы вытянули при помощи лотереи Микадо. Он является вашим первым персонажем, а кто будет вторым - все на ваше усмотрение.

Что касается зимней тематики как таковой - автор по желанию может связывать свой фанфик с темой зимы. Если автор этого не хочет, то он может этого не делать.

<a href="http://www.diary.ru/~durarara-festival/p168713224.htm" target=_blank><img src="http://static.diary.ru/userdir/2/2/4/8/2248147/72097439.png"></a>

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17

Так как в первой лотереи осталось мало персонажей, администрация предлагает вторую:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17

Предупреждение: оффтопом выделены уже взятые персонажи.

запись создана: 01.11.2011 в 17:54

@темы: Зимний фестиваль

---

Голосование за лучшие работы

[Durarara Festival]

Итак, все работы выложены, теперь можно начинать голосование за лучшие работы Осеннего Фестиваля.

Голосовать может любой желающий ― от своего имени, конечно же, анонимные голоса будут удаляться модераторами тут же. Авторы фанфиков также могут принять участие в голосовании, однако не имеют права голосовать за собственные работы.
Читателям нужно выбрать три лучших фанфика. Хотим обратить внимание, что важно проголосовать именно за три работы. В случае, если вы проголосуете, например, за две или четыре, ваш голос учитываться не будет.

Форма для голосования:

3 балла ― Работа №...
2 балла ― Работа №...
1 балл ― Работа №...

Убедительная просьба голосовать именно таким образом. Этим вы облегчите нам процесс подсчета голосов.

Голосование продлится с 29.10 по 04.11 включительно. Оглашение результатов и награждение пройдут 05.11.
Голосовать можно только в комментариях к данному посту.
Просим обратить внимание: бетам нельзя голосовать за те работы, которые они бетили!


Имена авторов, их бет и гамм будут оглашены после окончания голосования и подведения итогов фестиваля.

Окончательный список работ выглядит следующим образом:

Работа №1 — Сверхновая (Масаоми Кида, Рюгамине Микадо; даркфик, драма, агнст; R)
Работа №2 — Ох уж эти женщины… (Кида, Микадо, присутствуют ОЖП и Анри; юмор; G)
Работа №3 — Последний шаг (Кида/Саки; ангст, драма; G)
Работа №4 — I have found the perfect end (Кида/Микадо; кроссовер, драма; PG-13)
Работа №5 — Любовь (Кида/Саки, Изая, Шизуо; G)
Работа №6 — Пляж и все-все-все (Кида, Микадо, Изая, Шизуо, Саймон, Кадота и др; юмор; G)
Работа №7 — Жулик - это призвание (Кида, Изая; G)
Работа №8 — Женская интуиция – удивительная вещь (Кида, Анри, Микадо; G)
Работа №9 — Шестнадцать. Двадцать три (Кида Масаоми/Микаджима Саки, Орихара Изая; PG-13)
Работа №10 — Без названия (Кида, Микадо, Саймон, Изая; slice of life, дарк, десфик; PG-13)

запись создана: 29.10.2011 в 12:58

@темы: Осенний фестиваль: Масаоми Кида

---

Работа №10

[Durarara Festival]

Название: -
Персонажи: Кида, Микадо, Саймон, Изая
Жанр: slice of life, дарк, десфик
Рейтинг: PG-13
Дисклеймер:от прав на персонажей отказываюсь
Саммари: драться с домочадцами — плохая примета. Луч¬ше уж драться с посторонними. Для больного такой сон су¬лит сумасшествие.
Авторские примечания: написано на фразу: «Страшен не сон, а его толкование». Может быть, немного не соответствует саммари. ООС
Размещение: с разрешения автора

Фанфик был написан на Осенний фестиваль

Промозглая сырая осень раздает пощечины направо и налево, и по скулам катятся невольные слёзы. Кида Масаоми чихает и приподнимает воротник куртки, спасаясь от слишком сильного ветра. Микадо чихает вслед за ним.
- Зашибись погодка, а, Микадо?
- Было хуже, - лаконично отвечает Рюугамине, таща друга под локоть к ближайшему магазинчику. – Давай, идем, отогреемся.
В преддверии Рождества полки заставлены елочными игрушками, сувенирами, в том числе и символами наступающего скоро года – администрация, похоже, озаботилась этим заранее, - консультанты - в красных колпаках, отороченных мехом. В воздухе витает дух западного праздника
Масаоми, в отличие от друга, смотрит на всё это с безразличием. Хотя в другое время он бы уже разливался соловьем, рассказывая о том или этом и безуспешно, как всегда, клеился бы к покупательницам. Такой уж он парень.
Однако с самой улицы, или нет, может, ещё раньше, Киду преследует навязчивое желание дать Микадо подзатыльник. Или щелбан. Или просто спровоцировать его – хотя Масаоми знает, что это почти невозможно, - чтобы обычно спокойный друг дал ему сдачи, и можно было бы ввязаться в небольшую драку.
Кулаки чешутся. Невыносимо.
Микадо наклоняется над витринами, берет с полок сувениры, вертит их в руках и кладет обратно, и в конце концов берет две фигурки драконов – один из них грозно скалится, распушив гриву, а другой кажется грустным. Микадо подносит второго дракона к Киде, чтобы тот рассмотрел:
- Думаешь, Сонохаре-сан понравится?
- Да, да.
Всё, что угодно, только бы побыстрее отсюда выбраться.
Рюугамине жмет плечами и идет к кассе, Кида следует за ним со скучающим видом, звякая мелочью в кармане.

Оказывается, они два часа бродили по магазину, и уже успело стемнеть. Вечерний Токио встречает их полупрозрачным молочным туманом, который вяло шевелит медузьими щупальцами, оплетая город. Освещение тусклое, фонари и фары проезжающих мимо машин кажутся глазами больших ночных животных. Они идут мимо «Русских Суши», и Саймон, отчего-то в пёстром вязаном шарфе с длинными кисточками, издалека машет им рукой и говорит, когда они равняются с ним:
- Хороший суп, новый меню, что надо в холодный погода. Заходи, кушай!
- В другой раз, Саймон-сан, извините, - Микадо пожимает плечами и с сожалением проходит дальше. Кида было солнечно улыбается, спеша пройти мимо, но у него не получается: его останавливают, держа за воротник куртки. Микадо идет дальше, в своей задумчивости не замечая, что друг остался позади.
Масаоми же таращится на Саймона, с опаской перебирая мысленно все свои недавние поступки. Вроде бы ничего не…
- Кида. Лучше не делай этого. Я знаю, будет хуже.
Кида быстро кивает, словно согласен, и пытается освободиться. Неудачно. Разве что выскользнуть из куртки, но на улице по-прежнему сыро, поэтому Масаоми хмурится, смотрит на Саймона, медленно выдыхает и говорит:
- Хорошо.
Сейчас получается убедительнее, и его отпускают. Масаоми, не оглядываясь, мчится вперед – догонять Микадо, Саймон со вздохом поправляет шарф и достает очередную пачку листовок.

Они с Микадо живут в небольшой квартирке недалеко от центра – вскоре после того, как Рюугамине приехал в город, Кида нашел его и предложил снимать её вместе. Микадо согласился, и сейчас он звенит ключами, поднимаясь на третий этаж. Масаоми плетется следом, с руками в карманах, озлобленный и задумчивый. Кулаки по-прежнему чешутся.
У двери Кида не выдерживает: как только дверь распахивается, он налетает на Микадо, валит его с ног, падая следом внутрь. Он тяжело дышит и с удивлением наблюдает за тем, как сужаются, а затем расширяются зрачки Микадо, и потом – за его приближающимся кулаком. Увернуться не успевает, или нарочно подставляется – неважно, во рту четкий привкус крови, они вкатываются внутрь, следя друг за другом прищуренными глазами. Дверь захлопывается от порыва ветра, Масаоми вслепую бьет Микадо и по приглушенному ругательству понимает, что попал, куда надо.
- Кида… Кида!

- Кида, эй! Вставай давай.
- А?
Кида сел. Потом он вспомнил, что нужно дышать. Потом он посмотрел на костяшки пальцев, которые точно должны были покраснеть, и перевел взгляд на Микадо, который стоял у окна.
- Ты в порядке?
- Кида-кун, тебе что-то снилось? – он явно беспокоился за друга.
Масаоми задумался. Вспомнил, как хотелось ударить Рюугамине, размазать кровь по пальцам, закашлялся, и Микадо подошел к нему. Приложил ладонь ко лбу Киды, покачал головой:
- Да у тебя температура.
Вблизи он выглядел как обычно, не было ни синяков, ни отеков, ничего. Значит, это точно приснилось Масаоми.
А ведь сон был почти реальным. Выпуклым. Киде захотелось смеяться, как будто он был информатором, топчущим чужие мобильники, но вместо этого он улыбнулся:
- Ничего страшного, какая-то температура ни за что не свалит великого Киду Масаоми! – он закашлялся, но сразу замахал рукой, словно хотел прогнать озабоченный вид с лица Микадо. – Ты вроде хотел купить что-то для Анри-чан?
- А, точно, - Микадо смутился, но все-таки переспросил, - ты уверен, что…
- Оставь пораженческий тон! Наша миссия – завоевать сердце эро-богини!
- Масаоми!
Кида закашлялся, однако бодро вылез из-под одеяла.
- Пойдем, герой-любовник.

На улице было сыро и холодно, а ветер – на удивление сильным, словно это было начало настоящей зимы. Масаоми зябко закутался в свой платок и чихнул, Микадо чихнул следом.
- Черт, что с погодой?
- Плюнь на погоду, давай внутрь, - Рюугамине схватил Киду за рукав и потащил к ближайшему магазину.
На миг Киде померещился плачущий ангел в витрине, мимо которой они так стремительно прошли, но, может быть, все-таки это была температура. Оборачиваться он не стал.
Тем более что внутри магазина было удивительно праздничное настроение – полки сверкали и переливались разноцветными огоньками, разномастные дракончики чуть ли не плевались огнем, а улыбчивые консультанты, как один, предлагали свою помощь. Кида отвлёкся на стайку проходящих мимо девушек. Через пару минут он догнал Микадо, который терпеливо дожидался его в отделе посуды. Масаоми помахал телефоном:
- Видал?
Микадо что-то пробормотал в ответ и двинулся вдоль полок, внимательно разглядывая выставленное. Кида пошел в другую сторону, стараясь одновременно следить за Рюугамине, высматривать знакомых помимо него и обращать внимание на сувениры. Примерно через полчаса маневрирования он умудрился потерять Рюугамине из виду, встретить одного из Синих Квадратов, шепотом разругаться с ним, то и дело отчаянно кашляя, попробовал обменяться телефонами с ещё одной девушкой, потерпеть неудачу, найти Микадо в том же отделе.
Рюугамине стоял возле полки с дракончиками. Одного, который словно собирался вот-вот дыхнуть огнём и грозно встопорщил гриву, он уже положил в корзину. Масаоми, повинуясь шепоту интуиции, взял свернувшегося в клубок дракончика:
- Думаешь, Анри-чан понравится?
Микадо буквально просиял:
- Я тоже об этом думал!
Они направились к кассе; Кида звенел мелочью в кармане, стараясь не обращать внимания на мелькавшие сбоку крылатые фигуры и шепот, словно доносившийся до ушей из глубокого колодца. Ему нашептывали, что его друг совсем не то, чем кажется, что его нужно убить для верности, иначе сам Кида умрет раньше.

Они как раз проходили мимо «Русских Суши», когда им замахал рукой Саймон – в яркой нелепой шапке с помпоном на затылке.
- Эй, Кида, Микадо, заходите! Свежий суши, вкусный!
- Только суши?
Саймон задумался. Микадо извинился перед ним и поспешил обратно домой, а Кида отчего-то задержался.
В задумчивых глазах Брежнева он видел ангелов, которые протягивали к нему окровавленные руки. Масаоми таращился на Саймона, пока тот не встряхнул его за плечи:
- Эй. Кида, осторож-но сегодня. Идешь по скользкий лёд.
- Да ты шутишь, Саймон, - нервно хихикнул Кида и снял руки Саймона со своих плеч.
Он понёсся догонять Микадо, а Саймон озабоченно глядел ему вслед. С парнем явно что-то творилось.

Кида знал, уже знал, что Микадо решил его уничтожить с помощью этой самой драконьей фигурки – так сказали ангелы, гладившие его по голове. Нужно было что-то делать с этим. Где-то у Масаоми завалялся нож…
Открывавший двери Рюугамине никак не ожидал нападения, тем более сзади. Тем более со стороны Киды, которого он знал столько лет.
Ангелы пели боевую песнь и плавно кружили неподалеку, Кида же истерично кромсал лезвием уже почти неподвижное тело. Его не заботило, что кровь покрывает его руки до локтя, не заботило, что наверняка кто-либо из соседей заметит их, сейчас он хотел только уничтожить окончательно источник опасности. Ангелы же не могли соврать ему?
С растерянной улыбкой он провел ножом по коже Микадо, лезвием плашмя, а потом провернул его и сделал чуть более глубокий надрез. Он окунул в него кончики пальцев, вытащил, провел ими в воздухе перед собой – будто пальцы оставляли после себя светящийся след, и спросил:
- Теперь всё? Ангелы, вы ведь обещали…
- О, смотрите, кто теперь верит в Бога! – отозвался, пожалуй, ликующий голос. Знакомый Киде голос.
… Он медленно приходил в себя. Руки были липкими и покрытыми подсохшей бурой коркой, рядом лежал нож со следами крови на лезвии, а ещё…
А ещё рядом сидел Орихара Изая, а это не предвещало ничего хорошего.
- Ай-яй, Кида-кун. Неужели мало тебе, что Саки страдает?
- Саки?
- Так теперь ещё и лучшего друга убил.
- Убил? – Кида огляделся – Микадо нигде не было видно.
- Представляешь? Я, конечно, позаботился о теле, но…
- Зачем? Изая-сан…
- О, просто, думаю, проблем тебе хватит, - он прищурился. – Теперь у тебя есть второе божество, не так ли? Вина. Каково это, когда виноват в страданиях одной и смерти другого, а?
- Замолчите. Замолчите, замолчите, замолчите… - он прикрыл уши руками и качался из стороны в сторону, побелевшими губами бормоча что-то неразборчивое.
Ангелы пели «Слёзный» Реквием и светло улыбались, гладя Масаоми по плечам.

@темы: Осенний фестиваль: Масаоми Кида, Fanfiction

---

Работа №9

[Durarara Festival]

Название: Шестнадцать. Двадцать три.
Пейринг | Персонажи: Кида Масаоми/Микаджима Саки, Орихара Изая.
Жанр: джен с примесью драмы
Рейтинг: PG-13
Дисклеймер: все принадлежит Рёго Нарите
Саммари: Орихара Изая никогда и ничего не делает просто так, а уж тем более не учит чему-то школьников.
Авторские примечания:
1. ООС, АУ.
2. Автор курит странную Дюрарару. А еще у него много фаноничных додумок к образу Киды Масаоми.
3. В тексте использован текст песни «Война» группы Би-2, а также переделанная цитата из Википедии.
Размещение: с разрешения автора

Фанфик был написан на Осенний фестиваль

Масаоми тринадцать, а Икебукуро захватил его с головой, закрутил в шумном водовороте, от которого разбегаются глаза. Впрочем, уже сейчас он смотрит совсем не по сторонам. Он смотрит вокруг, внимательно подмечая каждую мелочь. Так, ему с самого начала ясно, что Саймон из странного ресторанчика "Русские суши" отнюдь не беззлобный пацифист и добродушный себе-на-уме здоровяк, которому лучше не переходить дорогу, беспорядки на улице устраиваются большой разрозненной бандой, которой не хватает главаря, а Кёхей Кадота совсем не злится на прозвище "Дотачин", звучащее от двух детей-отаку, тенью следующих за ним. Кида вообще умеет иногда замечать то, что остальные не видят, а такие мелочи - уж подавно.
Кто-то налетает на него, толкает в плечо - Кида пошатывается, по инерции делает несколько шагов вперед и все-таки падает. Мир смазывается в одно цветное пятно, щека скользит по мягкой ткани, а потом его кто-то подхватывает.
- Аккуратнее, - заботливо предостерегают сверху. Кида запрокидывает голову вверх, и почему-то единственное, что видит, это темные глаза на бледном лице, насмешливые и немножко безумные, с неправдоподобно расширенными зрачками.
- Тебе повезло, что на моем месте был не Шизу-тян, - продолжает парень тем временем, скрестив руки на груди. - Он бы разбираться не стал, сразу пришиб. Шизу-тян такой, он вообще особым человеколюбием не страдает.
И наконец - благодаря этому тягучему "Шизу-тя~ян" - Кида понимает, что перед ним информатор Орихара Изая. Тот, чьим объектом внимания лучше не становиться, если, конечно, ты не отчаянный самоубийца.
Кажется, удивление слишком ярко отражается на его лице. Во всяком случае, Орихара ухмыляется.
- Хочешь, я расскажу тебе кое-что, мальчик? Одну из тех дурацких прописных истин, которые мы должны знать?
Опешивший Масаоми кивает, и Изая назидательно смотрит на него:
- Знаешь, Кида, во всем этом мире больше нет ничего таинственного. Единственное, что больше всего похоже на загадку - людские глаза. Если присмотреться внимательнее, то они могут подсказать очень многое - если у тебя хватит ума понять намеки. Смотри в глаза, Кида Масаоми-кун.
Кажется, ему стоило бы задаться вопросом, откуда Орихаре известно его имя, но Киде это сейчас неинтересно. Он вообще мальчик умный и знает, что надо слушать, а что слышать.
- Обязательно, - обещает Кида, забыв об удивлении. Если тебя чему-то учит один из самых хитрых людей, то нужно запоминать все, что он говорит. Позже пригодится.
Изая наклоняет голову вбок - зрачки в темных глазах так и не сужаются за все время недолгого разговора - и с интересом смотрит в его лицо.
- Хороший мальчик, - ухмыляется он наконец, словно вынося какой-то вердикт.
"Наверное, ты-то и подойдешь"
...Когда несколько лет спустя Кида смотрит в спокойные, чуть тоскливые глаза Такигучи Рё - вероятного кандидата в "Доллары", он заранее знает ответ на свой еще не заданный вопрос.
-Ты из Долларов?
-Да, - спокойно отзывается Рё и улыбается.
Люди с такими глазами, как у него, любят свободу - а именно ее у Долларов с лихвой.
-Я так и знал! - восклицает Кида и улыбается в ответ.
***
Изая любил людей. Нет, на самом деле любил - и искренне не понимал ненависти в свой адрес. Хотя зачем обманывать кого-то? Изая все прекрасно понимал, он никогда не был дураком - в его профессии это излишне. По дурости заигравшись с огнем, можно и умереть, знаете ли. А уж Орихара на тот свет не хотел, ему и в своем Синдзюку было неплохо. Слишком много неизвестного, люди вокруг, смешной в своей злости Шизу-тян, ревностно охраняющий родной Икебукуро от "блохи" - все это делало жизнь еще прекраснее.
Впрочем - Изая закинул руки за голову и несколько раз крутнулся на стуле - у прекрасной жизни были слишком суровые законы, и она диктовала их с упорством дятла, добирающегося до червяков. Однако никто не говорил, что им обязательно нужно подчиняться...
Телефонный звонок раздался совершенно неожиданно и неприлично поздно. Моментально просыпаясь, Кида открыл глаза и приподнялся на локте, нашаривая мобильный. Номер на дисплее был ему незнаком.
- Прости, что разбудил, - веселый, словно птичка Изая совершенно точно не страдал угрызениями совести. Особенно в половине третьего ночи.
- Сейчас ночь, - напомнил Масаоми, специально, чтобы потянуть время. Он не представлял, зачем Орихаре так неожиданно объявляться в его жизни - просто потому, что у них были слишком разные категории. Информатор и обычный школьник - что общего?
"Информатор и обычный школьник. Это почти как ворон и письменный стол"
- Мне нужна помощь твоих ребят, - безмятежно протянул Изая. - Есть небольшое дельце, с которым я один не справлюсь.
- Моих ребят? - удивленно уточнил Кида, широко зевнул и натянул на себя одеяло. - Не знаю, о чем вы, да.
- Знаешь-знаешь, - хмыкнул Орихара. - Желтые платки ведь подчиняются тебе, а не кому-то еще.
- Желтые платки? О, это та банда... - Кида говорил что-то еще, не вдумываясь в смысл, а сам тем временем просчитывал варианты дальнейших действий. Выход ему виделся только один.
- Да, именно та самая банда, - терпеливо уточнил явно наслаждающийся услышанным Изая. - И я знаю, что ты сейчас обдумываешь свои действия, Кида Масаоми. Ну, я ведь прав?
- Что за дельце? - с беззвучным вздохом спросил Кида, садясь. Из голоса у него бесследно исчезли все игривые нотки, и Орихара довольно усмехнулся.
- Слушай внимательно...
Трубку Изая положил только через полчаса. Довольно вздохнув, он подпер голову рукой и посмотрел на доску с фигурками перед собой. Подумал, еще раз посмотрел - и решительно передвинул белого ферзя на несколько клеток ближе к черному.
У веселой жизни были слишком суровые законы, которым совсем необязательно подчиняться - за одним исключением.
Если ты в любой момент можешь умереть, то готовь себе замену, чтобы другие не расслаблялись.
И только что к этому был сделан первый шаг.

После этого "дельца" Желтые платки получают приказ не приближаться к Орихаре Изае.
***
Саки не знает толком, что испытывает к Изае. Он мог бы быть ее учителем - если бы чему-то ее учил. Он мог бы быть ее братом - если бы Саки помнила своих родственников. Орихара скорее напоминал Саки покровителя, обладающего слишком извращенными трактовками понятий о добре, зле и морали. Она не знает, как это называется - пока не натыкается однажды на какую-то энциклопедию по мифологии, старую, с потрепанным корешком и перечеркнутыми кое-где страницами. На полке она соседствует с тоненькой книжечкой: пьесой на каком-то незнакомом Саки языке.
- Русский, - говорит Изая, мимоходом глядя на обложку. - Забавная пьеса, в самом деле забавная. Особенно герои...
Саки вопросительно смотрит на него, однако Орихара уже печатает что-то, и явно не собирается говорить дальше. Она улыбается сама себе, ставит книжечку на место и снова открывает энциклопедию. Там-то она и вычитает про трикстера - существо, не подчиняющееся всем правилам и действующее ради игры в жизни. Трикстер не любит скуку. Трикстер любит веселье.
Закрывая энциклопедию, Саки думает, случайно ли закладка была на этой странице - Изая любит иногда оставлять разные намеки-подсказки, заставляя человека терзаться догадками. Понять у нее не получается, но с того момента Орихара в ее голове прочно ассоциируется с Локи.
А потом Изая дает ей фотографию.
- Познакомься, - ухмыляется он. - Это Кида Масаоми-кун собственной персоной. Он мне нужен, и поэтому я хочу, чтобы ты за ним присмотрела. Мальчик может и не справиться со своей бандой, и я хочу, чтобы ты оповестила меня, если это случится.
Саки смотрит в светлые глаза Киды, на его беззаботную улыбку, желтый платок на шее - и вопрос о банде отпадает сам собой. Впрочем, как и желание сопротивляться "просьбе".
- Вот и умница, - Орихара треплет ее по макушке.
Кида был слишком хорошим. Настолько хорошим, что она и не заметила, как влюбилась. Теперь Изая мог и не напоминать о задании - Саки выполняла его уже для себя.
Выполняла, когда стояла, глядя на желтый платок, и не решалась договорить. Выполняла, когда давала советы. Выполняла, когда следила со стороны за войной двух банд. И когда лежала на заднем сиденье фургона, избитая, захлебывающаяся собственной болью и скулежом, срывающимся с губ - тоже выполняла.
"Кида. Кида. Кида. Изая-сан..."
Голоса похитителей звучат где-то вдалеке, едва слышно, бессвязным гулом, а Саки плывет на волнах боли, вспоминая давний разговор.
- Запомни, малышка, - вдохновенно вещал тогда Изая, затягиваясь сигаретой. - В этой жизни не нужно бояться ничего.
Витающий в воздухе дым был определенно более сладким, чем у обычных сигарет - видимо, травка - но Саки улыбалась, изредка отмахиваясь от назойливо лезших в лицо клубов, и слушала.
- Ничего. Не нужно бояться даже смерти. Нужно бояться только пустоты. Это ведь так скучно, когда живешь зря. Пустота, пустота, пустота - дурацкое слово. Нехорошее...
Затянувшись снова, Изая начал рассказывать что-то про Шизуо и его тягу к дорожным знакам, а Саки все пыталась понять, зачем Орихара ей все это говорит. Тогда у нее ничего не вышло - зато прекрасно получилось сейчас.
Изая знал. Изая все знал, и фактически подставил ее, как пешку в шахматах, только вот сердиться на него не выходило. Ее жизнь не была пустой исключительно благодаря нему - можно было и умирать.
- Приветик! - радостно воскликнул кто-то, открывая дверь фургона. Именно в этот момент Саки наконец потеряла сознание.
Следующим воспоминанием был белый потолок в больнице.
***
Кида пытается забыть. Пытается забыть мечтательную улыбку Саки, ее тихий заразительный смех, насмешливые интонации Орихары Изаи и все его слова. У него ничего из этого не выходит, но Масаоми упорно обманывает себя. Люди вообще это любят - почти так же, как и тешить себя глупыми надеждами. Орихара как-то говорил, что это одна из причин, по которой он так сильно любит людей. Кида никогда раньше не думал, что сможет запомнить почти все, что ему когда-то говорил этот проклятый информатор - а вот надо же, само все вспоминалось, всплывало в сознании ровными строчками. Слова Орихары как будто въедались в мозг, душу, тело... Почти как яд, маленькими порциями, и не травишься, кажется, но пропитываешься до конца жизни. Интересно, можно ли считать болезнью отравление Орихарой Изаей?
И ведь самое интересное, что у Киды почти получается все забыть - до тех пор, пока не приезжает Микадо. Он и Анри становятся отдушиной, такие забавные и смешные, на самом деле ставшие друзьями. И кажется, Масаоми понимает, насколько сильно их любит, именно в тот момент, когда видит одинаковое смущение в ответ на свои шуточки. Поэтому он до самого последнего момента не верит в то, что Анри - Рубака, а за Микадо стоит многоликая толпа Долларов, поэтому за руку тащит Анри за собой, уводя ее от кого-то из Платков, а потом, когда факты наконец выстроились в единую цепочку, понимает, что все равно будет их защищать. Не получилось в первый раз, так пусть получится во второй. Наверное, именно тогда Кида думает, что уедет, когда все закончится, и обязательно возьмет с собой Саки. Она ведь не откажется, правда ведь?

Билеты слабо похрустывают в кармане, когда Кида сжимает ладонь. Голова изредка вспыхивает болью, но доктор говорит, что это просто отголоски травмы. На свежем воздухе обязательно пройдет. Туда-то он и отправится - на свежий воздух, подальше от Токио и Икебукуро, в какой-нибудь маленький городок, где и не думали ни разу о создании уличных банд. И обязательно возьмет ее с собой.
- Бежишь, а, Кида-кун?
Изая стоит напротив - руки в карманах, слишком яркая подсветка уличной рекламы высвечивает улыбку на бледном лице, обводит силуэт белым, словно мелом. А еще он не мигая смотрит на Киду, так, что на ум ему невольно приходит почти забытое воспоминание о прочитанном в детстве рассказе. Там к человеку приходили злые ангелы, готовые забрать его душу, и главным шансом на спасение было одно - не моргать. Маленький Масаоми тогда очень-очень долго боялся оставаться один - вдруг они уже рядом, и только ждут подходящего момента? Кажется, именно тогда он впервые подошел к тихому однокласснику Рюугамине Микадо. Впрочем, это было давно - а сейчас напротив него стоит Орихара Изая, и еще неизвестно, что же лучше.
- Не обольщайся, - хмуро говорит Кида, отгоняя ненужные ассоциации. - Я больше не собираюсь бегать.
- О, вот как? - Орихара ухмыляется. - Мне нужно было назвать это "тактическое отступление"?
- Тебя это вообще не касается, Изая-сан.
- Ошибаешься. В конце концов, с тобой ведь Саки, а я, как-никак, ее опекун.
Почему-то Киде кажется, что Орихара опять лжет. Да когда он вообще не лгал-то, а? Риторический вопрос.
- Когда-нибудь я тебя убью.
- Запишись в очередь, - тут же отзывается Орихара. - Перед тобой еще много претендентов на мое бездыханное тело. Хотя бы наш с тобой общий знакомый Шизу-тян - он ведь спит и видит, как бы отправить меня на тот свет...
- Убью, - упрямо повторяет Кида, проходя мимо.
"Когда-нибудь, Орихара Изая. Но не сейчас"

Эпилог. Шестнадцать.
Киде Масаоми шестнадцать, рядом с ним - любимая девушка, позади - шумный Икебукуро и лидерство в банде, а впереди - неопределенное будущее. Это, конечно, смущает, но сейчас им некуда торопиться.
Сейчас он сидит на бортике набережной, и шею больше не сжимает желтый платок. Радио - совсем рядом - негромко поет:
"На мели эти корабли на дно никогда не пойдут..."
Ветер ерошит волосы Саки, с задумчивой улыбкой глядящей куда-то вдаль. Возможно, она думает о будущем. Возможно, вспоминает что-то. Кида до сих пор не думает, что знает свою девушку наизусть.
А вообще, не знает он еще многого. В том числе, сможет ли однажды убить Орихару Изаю, несмотря на все свои обещания.


Эпилог. Двадцать три.
Когда информатор узнает об исчезновении Киды Масаоми и Микаджимы Саки, он даже не удивляется. Признаться честно, Изая и ждал чего-то такого - просто потому, что по привычке поставил себя на место Киды и понял, что будет дальше.
Никуда мальчишка от него уже не денется, он слишком глубоко застрял в расставленных Орихарой ловушках. Кида еще вернется, неважно, завтра или через год, он вернется - и в Токио появится еще один информатор.

Телефон надсадно пищит, оповещая о новом сообщении. Кида хмурится - этот номер совершенно никому не известен - и нажимает на кнопку.
На экране медленно загружается фотография - доска с хаотично расставленными разномастными фигурками: шахматами, камушками го, фишками сёги. Но Кида не смотрит на этот беспорядок. Он смотрит на черного ферзя. Белому до него осталось всего лишь две клетки.

@темы: Осенний фестиваль: Масаоми Кида, Fanfiction

---

Работа №8

[Durarara Festival]

Название: Женская интуиция – удивительная вещь.
Персонажи: Кида, Анри, Микадо
Рейтинг: G
Дисклеймер: не мое
Саммари: период начала стычек «Желтых платков» и «Долларов».
Авторские примечания: возможно все: ООС и ошибки может еще что, так что извините заранее)
Размещение: с разрешения автора

Фанфик был написан на Осенний фестиваль

С самого утра погода не заладилась. Пасмурно. Моросящий дождь, прорвавшийся из висящих тяжелых свинцовых туч. У Киды на душе было так же мрачно, как и на улице, может даже еще мрачнее. Начались стычки «Желтых платков» с «Долларами» и Масаоми размышлял, что ж ему делать. Стоит ли вернуться и вмешаться, или придумать еще что-нибудь. От негативных размышлений его отвлек знакомый и неуверенный, вблизи своего объекта обожания, голос Микадо:
- Сонохара-чан, может, проведем собрание сегодня после школы, пока еще все домой разойтись не успеют?
- Сегодня больше уроков, чем обычно, да и я еще не полностью подготовила тему собрания, которую мне поручил Насуджима-сенсей, – заметила Анри.
- Тогда…давай я тебе помогу? – оживился паренек.
- Не стоит, я и одна с этим справлюсь, – отказалась Сонохара, поправив очки.
– Но мы ж оба старосты! Ты ж не можешь всю работу за двоих делать, – настаивал Рюугамине.
- Ну я б и одна справилась, хотя, – девушка замолчала, вспомнив тему доклада. – Может, правда лучше вместе делать, так получится от разных представителей.
- Вот и хорошо, тогда когда начнем подготовку темы? – поинтересовался Микадо, Кида заметил, как засверкал его друг при возможности провести немного времени с любимой девушкой.
- Думаю лучше сегодня после уроков этим заняться, заодно и классный журнал заполню, – распланировала планы староста.
- А что за тему-то готовим? – спросил Микадо, вспомнив, что еще не знает на какую тему у них собрание.
- Половое созревание, – тихо ответила Анри, покраснев, Рюугамине так же покрылся румянцем. Масаоми тихо посмеялся, все же он планировал свести эту парочку к концу учебного года и сделать, таким образом, подарок давнему другу и новой однокласснице. Он полюбовался еще минут пять, как парочка мило краснела и отводила взгляд, пытаясь начать снова говорить, но выходило плохо, а если точнее, вообще никак. Тогда Кида, оставив пока свои мрачные мысли где-то глубоко запертыми в сознание, подскочил к одноклассникам.
- Чего это вы тут краснеете? Никак любовь?! – пропел блондин, парочка смутилась еще больше.
- Ну что ты такое говорить Масаоми, – пробубнил Микадо. Анри промолчала, не зная как реагировать на шумного одноклассника, а после ее окликнула одна из одноклассниц.
- Н да, – выдохнул Кида, когда они остались с Микадо одни. – Ну и чего ты медлишь?
- Как я могу? Я не такой беззаботный, как ты, и мне надо много времени и смелости, – заметил друг.
- Как у вас все сложно. Просто взял бы ее за руку, сказал парочку комплементов, смотря в ее карие глаза, потом признался, что любишь ее и подарил какой-нибудь цветочек и все! Сердце завоевано, и жили вы долго и счастливо, – расписал все блондин, попутно жестикулируя.
- Я так не могу, да и не получится у меня, – потупился брюнет.
- Масаоми, пошли с нами в караоке! – позвал кто-то из одноклассников.
- Караоке! Я король караоке! Микадо ты идешь?! – спросил Кида.
- Нет, мы сегодня с Сонохарой-чан готовим тему для завтрашнего собрания, – ответил парень, немного покраснев.
- Ааааа, а ты проказник Микадо-кун! – пролепетал Кида приотбняв, друга и, шепнув на ухо, – так действуй друган! И знай мысленно я с тобой! Буду за тебя болеть. А хочешь спою песню какую-нибудь, что б вы тут услышали?
- Придумаешь тоже, иди уже! – толкнул брюнет друга. – Я не буду торопиться.
- Ладно-ладно, будь по твоему, - немного сдался Кида, – завтра расскажешь докуда вы дошли.
- Масаоми! – возмутился Микадо, Кида, усмехнувшись, выскочил за дверь.
- Вот же, спорим она, даже не догадывается об его чувствах, – подумал блондин. В караоке он долго не задержался, спел парочку песен и, ссылаясь на неотложные дела, свалил, прогулялся по улочкам Икебукуро, запоминая, где стали чаще появляться «Желтые платки» - Опять территорию расширяют, надо думать, что делать, чем скорее, тем лучше.
На следующий день Кида заметил, что его друг был в хорошем настроение, видать с пользой вчера время наедине провели.
- Нуу, колись, давай, - подсел к Микадо Масаоми.
- Да что колись-то, просидели часа два над докладами, составили план на сегодняшнее собрание, заполнили журнал, у тебя, кстати, пять пропусков, ты чего прогуливаешь с начала года? – начал отчитывать Микадо.
- Да ладно тебе, это я проспал, потом у меня как-то живот прихватило, ну и так далее по мелочам, – перечислял косяки блондин, - лучше скажи, вы хоть на другие темы кроме уроков поговорили?
- Ну, я пытался заговорить о погоде, но Сонохара-чан сказала, чтобы я не отвлекался, так мы быстрей закончим, - закончил рассказывать о проведенном вечере Рюугамине.
- Короче так и не сдвинулись с мертвой точки, – сделал вывод Кида, вздохнул – блин, что ж ты такой робкий-то?
- Не могу с собой нечего поделать, знаешь мне, скольких усилий стоило просто начать с ней разговор? – спросил Микадо.
- Да знаю-знаю, – ободрил друга Масаоми, тут как раз они уже вошли в класс, где вовсю обсуждали новую стычку банд, где пострадал один из одноклассников. Анри заметила, как Масаоми на мгновение переменился в лице, а потом опять спрятался за свою улыбку. После уроков троица направилась в больницу, навестить пострадавшего, собрание перенесли на другой день по этому случаю.
- Я тут вспомнил, что мне кое-куда надо, так что идите без меня, – предложил Кида, сворачивая в первый же переулок. Мыслями он уже был далеко в освещенном складе среди членов банды, понимал, что больше тянуть нельзя, могут пострадать близкие люди, как когда-то Саки. За нее он себя так и не простил, и вряд ли простит. Да и снова переживать подобное желания не было, как и вновь окунаться во всю эту грязь и межбандные разборки. Но выбор был не велик, либо он возвращается к «Платкам» в качестве лидера и как-то урегулировает разборки, либо со страхом ожидает, когда жертвой разборок станут Микадо или Анри. – Нет уж, второй раз я не оплошаю.
- Масаоми-кун? – не успела окликнуть его Анри, она стала замечать, что за последнюю неделю Кида часто витал в облаках, думая о чем-то своем, реагируя на любые разговоры о разборках, а затем снова одевал маску.
- Да что с ним такое? Мы же договорились идти втроем? – не понял Микадо, а сам подумал, что его друг предоставил им шанс побыть вдвоем, правда обломилось, Анри тоже вспомнила, что ей надо по срочным делам о которых она совсем забыла и свернула в следующий переулок – А мне что делать? Одному идти?
- Надо встретиться с Кадотой, переговорить, вдруг он сможет меня вывести на их главаря, и мы обсудим ситуацию, – размышлял Масаоми, пока бежал по знакомым переулкам, заметил кого-то из «Желтых платков», остановился и прямиком пошел к парню.
- Эй, ты, что забыл на территории «Желтых платков»? Здесь тебе не песочница, – бросил парень сплюнув. Кида не задумываясь, притянул его к себе за грудки:
- Пасть закрой, и слушай сюда, собирай всех «Платков» завтра и скажи, что явится главарь. Все понял?
- Ты кто такой? Что такой борзый?! – злился парень.
- Узнаешь завтра, сбор в 17:00, – отозвался Кида, после он отпустил парня и ушел. Анри не стала ввязываться, наблюдала из-за угла, боясь, чтобы ее не заметили. На следующий день Масаоми, отсидев первые уроки, собрался уходить, сказав Микадо, что у него свидание.
- Где Масаоми-кун? – не поняла Сонохара, когда тот не явился в класс.
- Свалил на очередное свидание, я пытался его вразумить, но это ж Кида, – развел руками Рюугамине, Анри подскочила с места. – Ты куда?
- Вернуть его, нельзя уроки пропускать, - быстро проворила девушка, выбегая из класса, она успела догнать Киду уже за пределами школы:
- Масаоми-кун!
- О, Анри-чан, какими судьбами? Решила признаться мне в любви? – улыбнулся блондин.
- Куда ты собрался? – задала вопрос в лоб Сонохара.
- Я себя нехорошо чувствую, пойду, дома посплю, не волнуйся, завтра буду как новый, – заверил старосту Кида, – и отсижу все уроки.
- Перестать! Я же вижу, что что-то случилось, – серьезно заявила девушка.
- Да ладно тебе, с чего ты взяла? – отмахнулся Масаоми.
- Тебя уже неделю что-то беспокоит, ты постоянно о чем-то думаешь и вряд ли об уроках, улыбаешься через силу и не искренне, как раньше. Что случилось?
- Эх, и все ты заметишь, – сдался Кида, карие глаза казалось, видят его насквозь – небольшие личные проблемы, не волнуйся, это скоро закончится и будет все хорошо, я тебе обещаю.
- Ты же не собираешься ввязаться во что-то опасное? – не отставала Анри, сама не ожидала, что так будет много говорить и пытаться кого-то остановить, она помнила, как пропала в свое время Мика, а новых друзей терять не хотелось, сердце болезненно сжалось при воспоминании.
- Нет, это не опасно, мне надо мирно разрешить один вопрос и все, так что перестать волноваться по пустякам, – улыбнулся Кида, но не как обычно. Улыбка получилась уставшая и замученная. – Забавно я думал, что хорошо скрывал это, ты такая внимательная Анри-чан.
- Масаоми-кун, человеческая жизнь не шутка, от нее не отшутишься, так что береги себя, – заметила девушка.
- Я знаю, что на счет Микадо? – поинтересовался Масаоми, раз уж выпал шанс надо узнать, что она думает о его влюбленном друге, девушка по привычки поправила очки.
- Рюугамине-кун, спокойный и ответственный одноклассник, – четко сформулировала девушка.
- Микадо бы заплакал кровавыми слезами, узнав, что он для нее только лишь одноклассник, а ведь он смотрит на нее как влюбленный идиот, – отметил про себя Кида.
- И друг, – тихо добавила Анри, - Масаоми-кун тоже друг и я не хочу, что б с вами что-то случилось.
- Я тоже не хочу, что б с вами что-нибудь случилось, поэтому надо кое-что сделать и все будут счастливы, - признался блондин. – А теперь возвращайся в класс, а то, как староста, а уроки прогуливает.
- Хорошо, только не пострадай там, – сдалась Сонохара и повернула назад к школе.
- У женщин просто удивительная интуиция. Они замечают все, кроме очевидных вещей, – подумал Кида, наблюдая как девушка торопилась назад, что б успеть на последний урок, а он, постояв еще несколько минут, отправился на встречу с Кадотой. Впереди его ждало много чего, а пока он вздохнул с неким облегчением. Когда-нибудь он им все расскажет, всю правду, горькую, но правду. Он сделает все, чтобы их мирную жизнь, не нарушили какие-то разборки между бандами.
- Интересно, если Микадо наденет футболку с надписью «Люблю Сонохару-чан» она заметит, что он ее любит или подумает, что это очередной прикол?

@темы: Осенний фестиваль: Масаоми Кида, Fanfiction

---

Работа №7

[Durarara Festival]

Название: Жулик - это призвание
Персонажи: Кида, Изая
Рейтинг: G
Дисклеймер: не мое
Саммари: период когда Кида надеялся на Изаю
Авторские примечания: возможно все: ООС и ошибки может еще что, так что извините заранее) написан в жуткой спешке.
Размещение: с разрешения автора

Фанфик был написан на Осенний фестиваль

Вечер. У большинства давно закончился рабочий день, а у информатора он был еще в самом разгаре. Орихара имел произвольный рабочий график, составленный таким образом, чтоб было удобно самому информатору, который планировал очередность сделок и встреч с клиентами на свое усмотрение.
Изая как всегда что-то печатал на своем компьютере, рыскал в поисках чего-нибудь интересного, когда услышал, как хлопнули двери и быстрые шаги стали подниматься по лестнице, переходя в бег.
- Изая-сан, я думал, что вы уже ушли, – заметил Кида, появляясь на втором этаже счастливый, просто сияющий ребенок, знал бы в какую паутину, ты угодил. Паренек, с которым его познакомила Саки, так и льнул к Орихаре. – Почему вы всегда так поздно работаете?
- Потому что кроме меня мою работу делать некому, да и просто так деньги с неба не падают, – зевнул Орихара, отхлебнув остывший растворимый кофе, поморщившись, – эх мне б секретаря.
- Жалко я не знаю, что надо делать и у меня вряд ли получится, – буркнул Кида, без особого энтузиазма рассматривая какие-то длинные списки, которые Изаи выдал очередной поиск. – Эх, Микадо б сюда, он бы понял.
- Это твой друг, о котором ты мне рассказывал неделю назад? – немного отвлекся информатор, сняв очки и потерев переносицу, – сделай мне кофе.
- Да он самый, он хорошо разбирается в компьютерах, – Кида забрал кружку и отправился к чайнику, там же он нашел пакетик Nescafe и, высыпав все содержимое в кружку, залил кипятком и принес Орихаре, - вот.
- Спасибо, – улыбнулся Изая, отпив обжигающей жидкости. – А он не собирается приезжать?
- Вообще, вроде собирается, но позже, к началу нового учебного года, я бы его с вами познакомил, – лепетал Масаоми, оперевшись на рабочий стол.
- Понятно, ну и как дела в школе? – так, между прочим, спросил брюнет.
- Нормально, но скучно, с Изаей-саном весело, ты много знаешь, – ответил блондин. Орихара вздохнул, протянул руки, чтоб поправить почти развязавшуюся на шее желтую бандану. – Зачем мне ходить в школу, если большинство предметов, что там преподают, мне не поможет быть хорошим главарем?
- Кида-кун, учеба важна, главарь должен много знать, чтобы не потерять доверие своей банды, ты же не хочешь быть необразованным неудачником? – поинтересовался Изая, подумав – из него может получиться отличный приемник, может, стоит его поднатаскать или же еще пока рано? С другой стороны стоит подождать, пока сюда приедет некий Микадо-кун.
- Изая-сан а что вы мне сегодня расскажите? – спросил Масаоми.
- Знаешь, есть такое правило, которое используют влиятельные люди, если могут, конечно, – начал Орихара, опять сделав глоток из кружки - В честной борьбе побеждает жулик.
- Почему именно жулик?
- Потому что не важно, как и какими средствами, ты добиваешься того, чего хочешь, главное в итоге результат и те, кто умеет правильно пользоваться этим правилом – большинство влиятельных людей, тех же политиков, дурят голову гражданам, обещая с три короба, в итоге набивают себе карман и оставляют доверчивый народ ни с чем. Однако, важнее остаться в тени, откуда и руководишь этими самыми влиятельными людьми, которые пляшут под твою дудку, строя из себя пупов земли, - пояснил информатор. Кида задумался, после ответил:
- Значит, вы Изая-сан, тот еще жулик, раз остаетесь в тени и всеми руководите, оплетая их своей паутиной, словно паук жертву.
- А ты неплохо соображаешь, ладно, давай иди домой, а то поздно уже, ты еще ребенок, тебе не следует допоздна шататься по улицам – заметил Орихара.
- Я не ребенок, а глава «Желтых платков» и могу за себя постоять, - заявил Масаоми, тут ему пришло сообщение от Саки – О! Я пошел, любовь зовет.
- Не ребенок, можешь за себя постоять, значит? – растянул губы в усмешки Изая, в его глазах сверкнул нехороший огонек, не предвещавший окружающим его людям нечего хорошего. Огонек, который побуждал информатора искать себе кого-нибудь для очередной игры. Что поделаешь, Шизуо был все еще в тюрьме, все же не стоило его садить, без него в Икебукуро скучно. – Вот и проверим, какой ты самостоятельный, если я оборву паутину, которая тебя окутывает.

@темы: Осенний фестиваль: Масаоми Кида, Fanfiction